Выбор
Шрифт:
— Я буду охотиться одна, — буркнула Синегривка, сбросив хвост Змеезуба.
— Как хочешь, — покладисто кивнул он.
Дроздовик отвернулся, в глазах его была боль.
— Синегривка! — Розохвостка догнала ее возле выхода, крепко прижалась и пошла рядом. — Тебе лучше?
«Нет! Мне никогда не будет лучше!»
Больше всего Синегривке хотелось свернуться клубочком возле теплого бока подруги и проспать целый месяц.
— Со мной все будет хорошо, — выдавила она, чувствуя гулкую пустоту внутри.
Она
«Камушек. Помнит ли он охотничью стойку Грозовых котов?»
Отбросив эту мысль, она оттолкнулась задними лапами и прыгнула на дичь, прикончив ее одним укусом в шею.
— Добрая охота.
Скрипучий голос Гусохвоста заставил Синегривку обернуться. Убитая белка болталась у нее в пасти.
Она бросила белку на землю.
— Что ты здесь делаешь?
— Старейшины редко поднимались на вершину склона.
— Как видишь, лапы меня еще носят! — огрызнулся старик. — Где хочу, там и хожу.
Впервые за долгое время кто-то заговорил с ней без сочувствия. Это было непривычно. Синегривка выпрямилась и посмотрела в глаза старому коту.
— Чего тебе надо?
Хочет рассказать ей еще об одном дурацком пророчестве, которое разрушит ее жизнь?
— Ты все правильно сделала, так что можешь не убиваться.
Синегривка ощетинилась.
— Для кого правильно?
— Для своего племени, для кого же еще? — сощурился Гусохвост. — В пророчестве ничего не говорилось про котят. Они были лишние. Ты должна просиять одна во главе своего племени.
— Думаешь, мне от этого легче? — прошипела Синегривка. Она ненавидела это пророчество и Гусохвоста, который рассказал ей о нем.
— А тебе и не должно быть легко, — невозмутимо ответил старик. — Тебе не предназначено легкой и счастливой жизни. Ты должна просиять огнем и спасти свое племя.
— Так и будет, — буркнула Синегривка. Каждое ее слово было тяжелым и твердым, как камень. — Но я до конца своих дней буду сожалеть о том, что сделала.
— Сама виновата, — огрызнулся Гусохвост. — Кто тебя просил заводить котят? Сама решила! Звездное племя ничего про котят не говорило!
— Звездное племя отняло у меня всех, кого я любила, — глухо проговорила Синегривка. Горечь обожгла ее горло. — Оно заставило меня пожертвовать всем, что мне дорого. Моими котятами…
— Подумаешь, жертва! — перебил ее Гусохвост. — Они ведь живы, верно?
— Мошка умер.
— Звездное племя приютит его. Оно скорбит о его утрате.
— А как насчет моей утраты?
— Она ничтожна по сравнению с судьбой
Синегривка затрясла головой, пытаясь собраться с мыслями. Неужели Гусохвост прав, и она просто эгоистка? Что значит ее разбитое сердце по сравнению с безопасностью племени? Где ее преданность? Она склонила голову и прошептала:
— Я буду служить своему племени.
— Вот и хорошо, — кивнул Гусохвост. — Солнцезвезд как раз хотел с тобой потолковать.
Возвращаясь в лагерь, Синегривка столкнулась с предводителем, поднимавшимся на холм.
— Синегривка! — окликнул ее Солнцезвезд. — Я хотел поговорить с тобой наедине.
Он кивнул ей и направился в сторону леса.
— Давай немного прогуляемся.
Синегривка пошла за своим бывшим наставником. Ей вдруг вспомнилось, как он говорил с ней после смерти Лунницы и позже, когда она оплакивала Белогривку.
Это что, очередная нотация на тему «жизнь продолжается»? — буркнула она. Солнцезвезд покачал головой.
— Похоже, тебе судьбой предназначено страдать, — вздохнул он. Синегривка посмотрела ему в глаза и увидела, как постарел их предводитель за последние месяцы. Он сдержал свое слово сделать Грозовое племя самым сильным и уважаемым во всем лесу, однако это стоило ему слишком дорого. Солнцезвезд потерял в боях три жизни, болезни отняли у него еще две. Гусохвост требует, чтобы Синегривка заняла его место, но разве ей так хотелось бы провести остаток своих дней? В вечных тревогах, сражениях, страхах и опасностях, изнемогая под тяжестью ответственности?
«У меня нет выбора, — напомнила себе Синегривка. — Звездное племя избрало для меня этот путь».
Предводитель нырнул под склоненные листья папоротников.
— Я могу сказать тебе все то, что уже говорил раньше. Ты права — жизнь продолжается.
Они прошли мимо куста, на котором маленькие зеленые почки уже проклюнулись из своих бурых чешуек, окутывая ветви легкой зеленоватой дымкой.
— За Голыми деревьями наступают Юные листья, которые сменяются Зелеными листьями. Лес не вечно будет скован стужей и занесен снегами. Ты должна взять себя в лапы и пережить утрату. Я знаю, ты справишься — и станешь еще сильнее, чем прежде.
Пожалел бы он ее, если бы узнал, что двое котят остались живы и теперь находятся в Речном племени? При этой мысли у Синегривки шерсть на спине встала дыбом.
— Замерзла? — спросил Солнцезвезд.
— Немного.
Они углубились в лес. Синегривка чувствовала, что Солнцезвезд хочет поделиться с ней чем-то важным, но молчала, ожидая, пока он сам не заговорит. Они перепрыгнули узкий ручеек, бурлящий талой водой, и пробрались через заросли ежевики, где на колючках все еще держался слабый кроличий залах.