Выбор
Шрифт:
Они прожили в деревне Снежное ещё неделю, но поиск результатов не дал. Зато гвардейцам удалось поймать банду Фельда, которые спустя три дня вернулись к штольне. К сожалению, самого Абруаза убили во время задержания, остальных поймали. Ирэн, глядя на капитана, попросила:
— Пусть они расскажут всё, что знают.
Знали остальные немного. Только то, что Абруаз сам встречался с «хозяйкой», а кто была эта женщина, не знал больше никто из его банды. Только один из негодяев сказал, что сперва всем руководил брат «хозяйки». И Абруаз часто
— Ирэн Леонидовна, надо ехать, погода портится, если не успеем до дождей, сложно будет— проговорил капитан, когда из очередного безуспешно рейда по поиску Виленского вернулась группа гвардейцев.
— Хорошо, — скрепя сердце сказала Ирэн, — а мы можем кого-то здесь оставить, вдруг он придёт, а нас нет. И капитан выделили четырёх гвардейцев на постоянный пост в деревне.
Ирэн ехала в Никольский, по дороге всё-таки заехала к Кайсарову, где провела четыре чудесных дня. Супруга Кайсарова ждала малыша, дохаживала последние дни беременности, живот у неё был большой, и Ирэн казалось, что там, наверное, двойня. Ей бы тоже так хотелось, раз и сразу двоих родить.
С Кайсаровым они проговорили принцип действия передачи сигнала, используя электромагнитный импульс, и расписала, как это можно сделать при помощи одной проволоки, вспоминая, что нужны ещё клавиши с буквами на одной стороне, а на другой нужна магнитная стрелка которая будет показывать на те же символы*.
(* В 1832 году телеграфная линия была проведена в Петербурге между Зимним дворцом и зданием Министерства путей сообщения. Передаточный прибор телеграфа состоял из клавиатуры с 16 клавишами, служившими замыкателями тока требуемого направления, а приёмный прибор заключал в себе 6 мультипликаторов с астатическими магнитными стрелками, подвешенными на нитях, к которым прикреплены были бумажные кружки, с одной стороны белые, а с другой — чёрные.)
Ирэн осталась бы и дольше, ей всё время казалось, что Виленский может приехать, она отказывалась верить, что он погиб. Когда она думала о нём, то было ощущение, что он спит. Была у Ирэн такая особенность, когда она настраивалась на какого-то человека, даже, если он находился далеко от неё, то она могла уловить его настроение.
Возможно, Ирэн выдумывала, ведь все мы что-то себе приписываем, какие-то примечательные способности, но, если мы верим, значит так оно и есть.
Оставшаяся дорога до Никольского прошла спокойно, без происшествий.
Дом. Когда Ирэн увидела из окна кареты, сквозь дождик, который моросил уже несколько дней, знакомые ворота, то на какое-то время даже тягостное ощущение от непонятного исчезновения Сергея отступило.
Ей казалось, что это лучшее место на земле, такой большой радостью переполнилась её душа.
На подъезде к поместью их встретил казачий разъезд, Ирэн попросила пока не сообщать, что она едет, сказала, что хочет устроить сюрприз.
— Дома всё в порядке? Ничего не случилось?
Казак с офицерскими нашивками коротко хохотнул:
— Всё в порядке, не волнуйтесь, Ирэн Леонидовна, едьте, порадуетесь!
Ирэн подумала, что, конечно, она порадуется, но услышать это от казака было странно, будто бы в доме её ждало нечто такое, что она никак не ожидала там увидеть.
Глава 50
Второй казачий разъезд встретил Ирэн непосредственно при въезде на территорию поместья и сопроводил до самых ворот.
На воротах стояла охрана Никодима. Узнав Ирэн, ворота распахнули и Ирэн въехала во двор.
Время было обеденное, поэтому в доме вкусно пахло жареной картошкой и пирогами. Дворецкий с радостным выражением лица помог Ирэн скинуть тёплую накидку и на вопрос, где все, ответил:
— Они в малой столовой, барыня, о вас доложить?
— Ни в коем случае, сама доложусь, — сказала Ирэн и пошла по лестнице наверх в малую столовую залу.
Перед дверью в столовую залу стоял лакей, а Ирэн подумала:
— Ничего себе лакеев сколько в доме, неужели на каждой двери стоят?
Лакей распахнул перед ней двери, и она вошла.
Картина, которую она увидела, сразу прояснила Ирэн замечание от казака.
Посередине стола на правой стороне сидел какой-то помолодевший Леонид Александрович, рядом с ним, тоже помолодевшая, и не узнать, сидела Лидия Артамоновна.
Дети сидели на другой стороне стола и о чём-то шептались. Танюша, сидевшая на руках у Глаши тоже пыталась принять участие в перешёптываниях, но видно, что ей это не очень интересно, отчего она периодически начинала крутить головой, смотря по сторонам. И, естественно, она первой увидела маму и закричала, что есть сил:
— Мама! Мама! Мама велнулась!
В зале возникла тишина и сначала, будто бы не поверив, все посмотрели на Танюшу, а потом перевели глаза на то место, куда она показывала пальчиком.
Первыми «разморозились» мальчишки, братья рванули наперегонки, но Сашенька оказался быстрее!
Он ловко опередил своих «дядек» и прижался к маме. Вскоре подбежала Танюша, встали и подошли отец с Лидией Артамоновной.
Сашенька спросил:
— А где папа? Он писал, что привезёт тебя, что вы вместе приедете.
Ирэн еле-еле сдержалась, чтобы не расплакаться, а просто сказать, что папа приедет позже.
Все заметили, что что-то не так, сын даже сказал:
— Мама, не расстраивайся, если папа обещал, что приедет, значит он приедет, он всегда выполняет обещания.
Потом всё-таки были слёзы… слёзы радости и обнимания, и попытки сразу обо всём расспросить. Так продолжалось пока не пришла Пелагея и не сказала:
— Ой ты же мои божечки, как ты похудела, срочно, срочно за стол, отъедаться.