Выбор

Бранд Алекс

– Клайд... Доктор ничего о нас не знает, как и все. И никогда не узнает. Но он сказал правду - мы были предназначены друг другу, это наша судьба. И пусть нас соединил не бог, а мой далёкий предок... Мы - вместе.

– Вместе, Роберта.

– Мне сейчас так хорошо...

– И мне...

– Спасибо тебе за эту лодку, милый.

Не отвечая, он зарывается лицом в мои разметавшиеся волосы, чувствую его губы на лбу, глазах, шее... Он целует легко, без намерения воспламенить. Нам хорошо. И время в который раз потеряло для нас счёт...

Ликург.

15.25.

– Отец, вот их требования.

Сэмюэл

Грифитс брезгливо взял двумя пальцами плохо отпечатанную листовку, поднял ее на высоту глаз. И спустя мгновение листок бумаги полетел на пол. Он пристально посмотрел на сына, тот встретил взгляд, не дрогнув.

– И что мы с этим намерены делать?

Гилберт неподвижно сидел в кресле напротив отца в его кабинете на Уикиги-авеню. Он перевел взгляд на стоящую возле окна невысокую девушку, она смотрела на улицу, как будто чего-то ждала. Улыбка мелькнула на его жёстко очерченных губах, в обычно холодных глазах мелькнуло нечто... Симпатия. Девушка очень похожа на Констанцию, хотя статная рыжеволосая красавица выше ее почти на голову. Иное роднит их - осанка, взгляд, манеры, выражение лица. Гилберт поймал себя на том, что неосознанно сравнивает их, словно сестер. Он попытался подумать о девушке как о простой фабричной работнице, штамповщице, кем она до недавнего времени являлась. С удивлением понял - не получается. Никак. А ведь ещё три дня назад он даже не знал о ее существовании...

– Наша очаровательная графиня Мещерская, например, считает, что нужны пулеметы. Мисс Ольга, я прав?

Девушка неторопливо повернула голову и спокойно произнесла.

– Я не говорила о пулеметах, мистер Грифитс. А только о том, что все не так просто, как вам кажется.

Старший Грифитс поднял руку, поморщившись, Ольга вопросительно посмотрела на него, замолчав.

– Гилберт, Ольга... Довольно! Если хотите и далее дискутировать, возьмите выходной и поезжайте в клуб. Только никакого выходного вы не получите! И где, черт возьми, мой сумасшедший племянник, заваривший всю эту кашу? Гилберт, Ольга! Где он? Когда вернётся?

Гилберт пожал плечами, взяв со стола ещё один экземпляр листовки.

– Они с Робертой должны уже быть в Ликурге или около него. Найт оставил ему записку у хозяйки. Отец, мы справимся, не впервой. Помнишь девятнадцатый год?

Сэмюэл вздохнул, покосившись на Ольгу, все ещё стоящую у окна.

– Все я помню, Гил. И повторения - не хочу. И я не понимаю...

Ольга внезапно повернулась к ним, ее руки сжались в кулаки, глаза сверкнули.

– Простите, что перебиваю, я тут сейчас оказалась случайно, но поймите - это не просто блажь нескольких недалёких рабочих, это кем-то организовано. Я уже видела такое...

Грифитс подошёл к окну и показал на улицу.

– Здесь не Россия, мисс Мещерская! То, о чем вы тут толкуете - невозможно! И мы тоже кое-что видели, не считайте нас наивными или неопытными. И знаем, как справляться с волнениями на фабрике! Но это именно что волнения, временное и недолгое событие.

Раздался негромкий голос Гилберта.

– Локаут не поможет, новые рабочие уже будут обработаны. Найт покрутился в барах, послушал разговоры, задал ряд осторожных вопросов. Нужно другое решение, отец.

– Какое, Гил? Я готов слушать предложения.

Грифитс сердито посмотрел на Ольгу и добавил.

– Предложения, мисс Мещерская! А не фантазии о ''красных'' и пулеметах.

Ольга вдруг подошла совсем близко, на грани приличия. Сэмюэл чуть отодвинулся, удивлённо посмотрев на нее, на сына. Она негромко произнесла.

– Хотите предложение? Извольте. Все это с чего-то началось. С отделения Клайда, с событий вокруг него и Роберты,

с изменений, которые он начал. Вот и давайте пройдем по всей цепочке, так найдем зачинщиков и тех, кто за ними стоит. Тех, кому выгодна и нужна смута на ''Грифитс и Ко''.

Ее губы плотно сжались, глаза сузились.

– И ударим по ним.

Сэмюэл внимательно на нее посмотрел, перевел взгляд на сына и увидел в его взгляде одобрение.

Медленно спросил.

– Войну затеваете, молодые люди?

Гилберт усмехнулся.

– Отнюдь. Мы просто для начала выясним - qui prodest, отец.

* qui prodest - кому выгодно (лат.)

19.50, днём ранее.

Как же мне хочется уйти отсюда... Трейси и Гертруда уговорили меня, сказав, что мы уже давно приглашены на день рождения Арабеллы. Отказ прийти обидит ее.

– Джи, что на тебя нашло?

Гертруда нанесла последние штрихи макияжа, поправила гранатовое колье. Я молча пожала плечами, подошла к окну и выглянула в сад, мягко подсвеченный разноцветными светильниками. Узкие мощёные дорожки, столик и пара плетеных стульев рядом с невысоким кипарисом. Вздохнула, снова вспомнился другой столик, под другим деревом. Никаких дорожек и дорогих светильников. Низкий немного покосившийся забор, заросшая неровная тропинка, неярко горящая старая лампа. Почему это не идёт у меня из головы?

– Джил, очнись!

Гертруда подошла ко мне и слегка ткнула пальцем в плечо, улыбаясь.

– Сейчас придет Трейс, а ты ещё не готова. Не хочешь ехать? Почему? Будет весело, столько народа приедет, будем танцевать до утра! Говорят, будет Сондра. Было бы очень интересно ее увидеть, поговорить, узнать, как она... Такие слухи ходят, не знаешь, чему верить... Вся эта история с Клайдом, этой его тайной возлюбленной... Как он мог так поступить? Не понимаю... Не понимаю...

Последние слова она пропела на танцевальный мотив, закружившись перед зеркалом и откровенно любуясь своим отражением в полный рост. Гертруда любит приходить прихорашиваться ко мне в комнату, дескать, мое зеркало больше. А ещё можно при этом поболтать, посплетничать... Да, сейчас есть, о чем... А ведь она не знает, какой секрет я ношу в себе. Как потрясённо бы раскрылись ее глаза, в которых до сих пор осталось детское выражения восторга перед всем окружающим. В моих, думаю, его за последние дни изрядно поубавилось... Почувствовала досаду, глядя на ее беззаботность, она ещё совсем ребенок, который услышал интересную историю и хочет узнать её подробности, ведь это так здорово - кипящие чувства, тайны, драмы... Здорово... Когда все это происходит не с тобой. Гертруда накинула клетчатую полупрозрачную накидку и стала вертеться перед зеркалом, продолжая напевать свое ''не понимаю'' на разные лады...

Не понимает она, как Клайди мог так поступать, крутя роман с Робертой и Сондрой сразу... А я вот отлично понимаю, Герт просто не знает кое-чего о жизни наших благонравных мальчиков. Еще узнает, как они, бывает, после вечеринок ездят в разные места и там их ждут совсем другие развлечения. То, что они никогда не отважатся проделать с девушками одного с ними круга. Мы - священны и неприкосновенны. А те... Деревенские... Фабричные... Как Роберта. С ними все можно... Стало противно, невольно передернула плечами. Роберта - не из таких, а Клайди-маленький - оказался как раз очень обычным... Только вот сейчас вся эта обычность - исчезла. Словно внезапно исчез и сам Клайд. Нет, не понимаю, как возможна такая перемена...