Выбрать волю
Шрифт:
— Бедняга-Треймер, — фыркнул Дерек, дослушав. — Вот кому точно повезло, что Грэхард был в хорошем расположении духа. Он и так на два лагеря угодить пытается, не стоило ему так подставляться.
Потом, задумчиво постучав пером по фолианту, он с некоторым даже недоумением поразглядывал Эсну — которая снова тихо устроилась за столом — и заключил пожалуй что с восхищением в голосе:
— Да, солнечная, ты полна сюрпризов!
Она снова засмущалась и растеряно повела плечами; он ещё помолчал, постучал по фолианту уже пальцами, а не пером, после чего пронзил её весьма
— Такая эскапада. Дрожа от страха, пробираться по лестнице мимо часового, прятаться за портьерами и дверями, мёрзнуть и мучиться... Неужели настолько страшно было просто поговорить с Грэхардом?
Ей было особого нечего на это ответить.
— Страшно, — подтвердила она, чувствуя себя очень глупо.
Дерек откинулся на спинку стула, отбросив свои писчие принадлежности и сложив руки на груди; брови его непривычно нахмурились, живой взгляд замер, словно бы мыслями он ушёл очень далеко. Утреннее солнце рельефно выделяло профиль, привлекая внимание к рисунку лица, не скрытого ни бородой, ни усами.
Спустя минуту Дерек, наконец, заговорил, медленно и размеренно, поймав её взгляд:
— Эсна. Старина-Грэхард, конечно, умеет нагнать жути. Работа у него такая. Правительственная. Но тебе, — особо подчеркнул он, — бояться его не стоит. Он просто... — Дерек покрутил рукой в воздухе, подбирая слова. — Не очень умеет выстраивать отношения.
Кривовато улыбнувшись, она заметила:
— Я, кажется, тоже не очень умею.
Он выразительно всплеснул руками и резюмировал:
— Вот и учитесь, дети мои! — после чего решительно закопался в свой фолиант.
Эсна некоторое время наблюдала за ним. Его лицо оказалось крайне выразительным, с него можно было считывать ход его мыслей. Брови постоянно пускались в игры, отображая удивление, сомнения, интерес или скепсис. Глаза то загорались азартом, то затуманивались дымкой размышлений. Лёгкая улыбка отражала знакомые имена, а горькая складка у губ — мысль об умерших.
Время от времени Дерек что-то выписывал на свои листы; явно не всплошную, а по какой-то одной ему ведомой системе.
Когда наблюдение ей наскучило, она решилась отвлечь его вопросом:
— Дерек, а ты давно знаешь владыку?
Он нахмурился — то ли недовольный тем, что его отвлекли от работы, то ли вопрос был чем-то ему неприятен, — и ответил:
— Да, почитай, тому пятнадцать лет будет, госпожа моя.
Брови у неё неосознанно приподнялись: она не ожидала услышать такую внушительную цифру.
Облокотившись локтями на стол, она слегка подалась к нему и уточнила:
— Тогда скажи мне... что он за человек?
Совсем нахмурившись, Дерек отложил своё перо, слегка наклонил голову, рассматривая её, после чего медленно, подбирая слова, ответил:
— Я бы сказал, что он очень ответственный, солнечная. Он многое на себя берёт, и многого от себя требует. Контролирует всё, за что берётся, — а берётся он за многое, потому что считает, что это его предназначение. — Помолчав, он добавил: — Эсна, если ты хочешь с ним мира, тебе тоже стоит показать, что ты ответственна, и серьёзно отнестись к той роли,
Она решила, что это отличный случай получше разобраться в том, во что же её втянули, и живо уточнила:
— И что же это за роль?
Дерек сделал обтекаемый жест рукой и открестился:
— Я мало что смыслю в женских интригах, солнечная. Небесная княгиня тебе всё объяснит со временем. — После чего деловито вернулся к основному вопросу: — Смотри, нужно у старшего Треймера выудить списки его людей, которых он отправил к Веймару. Если кто-то из них выжил, то может обладать нужной нам информацией.
— А если нет? — живо забеспокоилась Эсна, перегибаясь через стол, чтобы вглядеться в его записи. Она очень волновалась, что теперь совсем ничего не узнает о ходе расследования, и ей просто скажут через несколько недель, что ничего узнать не удалось. То, что Дерек объясняет ей, чем именно собирается заниматься, внушало некоторую надежду.
Между тем, в ответ на её тревожный вопрос он фыркнул:
— Расспросим других очевидцев, — и потряс соответствующим листком.
Она с интересом вчиталась в ряд имён, но тут до неё дошла одна идея, и она тут же решила ею поделиться:
— Но ты ведь тоже там был, да?
Он возвёл глаза к потолку и пояснил:
— Я был при Грэхарде, солнечная, как и всегда. Обустраивал его дела. Младшего Веймара видел иногда при штабе, а двух старших, прости, нет.
— Владыке повезло с тобой, — заметила Эсна, который к тому моменту уже казалось, что Дерек занимается буквально всем, что имеет какое-то отношение к её новому супругу. В самом деле, за что ни схватись, везде — Дерек! И вечный спутник, и наперсник, и оруженосец, и ординарец, и советчик, и доверенное лицо, и Небесный ведает кто ещё! Кажется, он вообще чуть ли ни первое лицо во дворце, сразу после самого владыки.
Вперив в неё ироничный взгляд, Дерек приподнял бровь и язвительно опроверг её вывод:
— Повезло? Это не везение, госпожа моя, а чистой воды расчёт. Грэхард не дурак. В своё время он спас меня от участи страшнее, чем смерть, — отметил он весьма будничным тоном, как будто речь шла о само собой разумеющихся вещах. — И, конечно, теперь использует мою благодарность по полной.
Отложив до поры тревожные мысли, которые родили в ней эти сведения, Эсна осторожно отметила то, что показалось ей несоответствием:
— Для спасённого и благодарного ты говоришь о нём слишком дерзко, нет?
Он усмехнулся и отпарировал:
— Шутам многое дозволяется, госпожа моя, а я при Грэхарде отдуваюсь за все фланги, в том числе и за шутовской.
Тонко улыбнувшись, Эсна отметила:
— Мне кажется, ты добиваешься успеха на всех флангах, на которых воюешь.
Скорее всего, она сказала это, потому что услышала в его тоне некоторую горечь, и со свойственным ей женским чутьём постаралась смягчить эту горечь чисто женским проверенным временем способом: сладкой похвалой. Однако Дерек, однозначно, отличался от всех мужчин, которые ей встречались до этого, потому что на него этот способ действовал не смягчающе, и раздражающе.