Выброшенный в другой мир 2

Ищенко Геннадий Владимирович

– А королева? – с тоской сказал Родни. – Ваша светлость, надо бы упредить...

– Как я ее упрежу, граф? – спросил Сергей. – Я просто не успею. Заговорщики будут в вашей столице намного раньше, а те, кто ушли с ними, никого по тракту не пропустят! Объезжать их нет никакого смысла. Я могу только сохранить принца и пообещать, что ни один из участвовавших в заговоре не умрет своей смертью. И для наведения порядка у вас нужно сначала закончить эту войну. Все, действуем, а то приедем в пустой лагерь. Подождите, граф, я предупрежу жену и возьму охрану.

–

Господин генерал! В порт вошел имперский корабль, – доложил Строгу вестовой. – Капитан порта принял меры безопасности и вышел с толмачом встречать.

– Ладно, – сказал Строг. – Передай капитану, что я из штаба никуда пока уходить не буду. Если понадоблюсь, пусть кого-нибудь пришлет.

Минут через десять прибежал тот же вестовой.

– Господин генерал! – слегка задыхаясь после бега, сказал он. – Прибыл номенклатор императора. У него для вас какое-то поручение. Капитан, чтобы вам не ходить самому, ведет его в штаб.

– Можешь идти, – сказал вестовому Строг. – И скажи охране при входе, чтобы двое парней зашли сюда.

– Какая приятная встреча! – сказал он через пять минут переступившему порог комнаты Адонию Сорму, и находящийся здесь же толмач перевел приветствие.

– Я тоже рад вас видеть, генерал! – ответил номенклатор.

– Вы нас навестили не по поводу передачи пленных? – спросил Строг. – Какие-то сложности?

– Передача идет честно и без задержек, – ответил Адоний. – Вы держите слово. Но есть еще два вопроса. Первый касается отсутствующих в лагерях моряков.

– Пусть это вас не беспокоит, – сказал Строг. – Таких моряков, о которых вам, видимо, сказал кто-то из пленных, всего пятьдесят три человека. Эти люди согласились остаться у нас до весны и за хорошее вознаграждение поучить морскому делу экипажи наших кораблей. Я даю вам слово чести, что все они весной будут доставлены в империю. Если есть какое-то недоверие к моим словам, вы можете прибыть в этот порт через декаду и убедиться в том, что я вам сказал правду. Через три дня вы забираете последних пленных, после чего мы начнем перегонять корабли в порты. Здесь же будут и ваши матросы. Вы удовлетворены?

– Хорошо, генерал, – кивнул Адоний. – Возможно, я действительно у вас еще побываю, если позволит погода. Только, конечно, не с целью проверки ваших слов, а по воле императора. Пока же позвольте перейти ко второму вопросу. У меня есть поручение от патриция империи и члена Сената Галия Лорана. Он знает, что его сын отправился в армию герцога Аликсана воевать с союзом королевств – давним врагом нашей империи. Мне он поручил через вас передать ему свое письмо.

– Давайте письмо, я перешлю его герцогу, – ответил Строг. – Он сейчас в армии и передаст его сыну сенатора. Не желаете ли пообедать?

– Я бы с удовольствием, но мы сейчас отходим, а в проливе болтанка. Я не слишком хорошо переношу качку и не хочу, чтобы съеденный у вас обед достался морю. Поэтому я лучше воздержусь от еды, а вы меня угостите как-нибудь в другой раз. Я могу вам задать вопрос, как частное лицо?

–

Почему бы и нет? – ответил Строг. – Только и я вам отвечу от себя лично.

– В империи на самом высоком уровне есть интерес к тому, чтобы развивать отношения с вашим королевством. Всем уже понятно, что война была ошибкой и не только потому, что нам нанесли поражение. Уверяю вас, что если бы в этой войне была необходимость, она бы так быстро не закончилась. Одна армия это еще не вся империя, мы могли бы выставить еще две такие же и учесть прошлые ошибки: тем более что союз королевств завяз в войне с Сотхемом и не может нам угрожать в ближайшем будущем. Я бы хотел знать ваше мнение на этот счет.

– Я, так же как и мой герцог, считаю, что развитие отношений принесет только взаимную пользу. Только к нему должны стремиться обе стороны, в противном случае ничего не получится. На односторонние уступки мы не пойдем.

– Именно на такой ответ я и рассчитывал! – довольно сказал номенклатор. – Позвольте откланяться и пожелать всего наилучшего!

– Кто и по какой надобности? – спросил старший гвардейского караула подъехавшего к воротам юношу.

Он был в дорожном дворянском костюме и сидел верхом на жеребце в боевой сбруе, держа на поводу великолепного молодого коня.

– Шевалье Лардони, – представился всадник. – Еду из армии короля Барни. К вам заехал по его приказу передать принцу этого коня. Я спешу и не воспользуюсь гостеприимством хозяев. Пусть кто-нибудь из вас отведет коня в конюшню и передаст всем конюхам, что он для принца Камила. Надеюсь, и самому принцу скажут о подарке. Держите повод, господа, и прощайте!

Один из гвардейцев взял повод и завел коня в ворота.

– Красавец! – сказал он, любуясь животным. – Принц будет рад. Пойду отведу это чудо к Димеду, он у нас лучший конюх.

Против ожидания Димед коню не обрадовался, наоборот, помрачнел, а когда узнал, что это подарок принцу, так взглянул на гвардейца, что тому стало не по себе. Гвардеец поспешил уйти, а конюх с ненавистью посмотрел на красавца-коня и завел его в денник. Слугам не разрешалось приносить оружие на территорию дворца, и этот закон неукоснительно соблюдался всеми без исключения, поэтому многие удивились бы, если бы увидели в руках Димеда небольшой узкий кинжал, который конюх спрятал в голенище сапога. Во дворе ударили в било, и все работники пошли обедать в трапезную для слуг. Все, кроме Димеда, который остался ждать и дождался.

– Они сказали, что это не конь, а сказка! – услышал он голос принца.

– Мало ли кто что сказал, – возразил ему голос молодой герцогини, услышав который, Димед сморщился, как от зубной боли. – Сейчас сами посмотрим!

Скрипнула дверь, и парочка зашла в конюшню.

– А, Димед! – увидел конюха Камил. – Почему ты не на обеде?

– Да вот, любуюсь вашим новым конем! – ответил Димед. – Для взрослого он еще малость молод, а для вас, милорд, будет в самый раз.

– Открой денник, мы тоже посмотрим, – велел принц.