Выброшенный в другой мир. Книга вторая
Шрифт:
– И река рядом, – сказал профессор. – Это далеко?
– Раза в два ближе, чем то место, где сейчас выпариваем, – ответил Сергей. – Хорошей дороги туда нет, но это и к лучшему. Грязи меньше, чем на дорогах, и на лошади нетрудно проехать даже в дожди. Больших лесов нет, но небольших рощ хватает, так что дрова на выпарку будут. И это мои земли, что тоже немаловажно. Закончатся дожди, и съездите с экспедицией. Если там много селитры, устроим ещё одно место добычи, а остальное оставим на потом. Селитра нам понадобится и после войны.
Отпустив профессора, он зашёл в приёмную.
– Рашт, я сейчас уйду и здесь сегодня не появлюсь. Буду с семьёй, поэтому без большой необходимости никого
– Ты что-то забыл? – спросила Альда, увидев так быстро вернувшегося мужа.
– Я забыл, какая у меня жена! – улыбнулся Сергей, подошёл к ней, сел рядом и посадил к себе на колени. – Прости меня за невнимательность. Всё время голова чем-то занята, а ты целыми днями одна.
– Не совсем одна, – сказала она, прижавшись к мужу, – но тебя мне не хватает. Раньше у меня было много дел, а сейчас не знаю, чем себя занять. Чтение и музыка хороши в меру, а чесать язык с местными сплетницами… Нашёл бы ты мне какое-нибудь занятие. Я раньше представляла свою жизнь как-то не так. Когда появятся дети, у меня будет много дел, а пока их нет, я или скучаю, или ищу себе развлечение. Хотела взяться за оркестр, но сейчас не до него.
– Я подумаю, – пообещал Сергей, целуя её глаза, – но немного позже. Дети на учёбе? Вот и славно!
Взяв жену на руки, он ушёл с ней в спальню, откуда они вышли незадолго до окончания занятий у старших. Когда Сергей только попал в этот мир, его поражала способность местных точно определять время без всяких часов. Теперь он и сам мог это делать с большой точностью, например, сказать, когда будут бить к обеду или закончатся те же занятия. Последнее, правда, зависело и от учителей, которые иногда задерживали детей по разным причинам. Услышав в коридоре топот, Сергей открыл дверь, заставив остановиться мчавшихся с занятий Лани и Камила.
– Зайдите к нам! – сказал он, распахивая дверь. – Камил, тебе никогда не говорили, что принц должен передвигаться с присущей его титулу важностью? Вам-то, герцогиня, я говорю об этом в сто первый раз!
– Подумаешь! – вздёрнула подбородок сестра. – Уже и пробежаться нельзя! Всё равно в это время здесь мало кто бывает.
– Зайди, – пригласил брат. – Что стоишь на пороге, как неродная? Я сегодня специально наплевал на все дела, чтобы побыть с семьёй. Ты, Камил, можешь тоже зайти, пока числишься в моих сыновьях. Лани, ты почему отказалась заниматься с Алексом? Что молчишь? У меня сейчас нет Инны, а я сам не могу уделить ему столько времени, сколько нужно. Я и с вами обещал заниматься, а пока не получается. Значит, я для тебя стараюсь сделать всё, что в моих силах, а ты отказываешься мне помогать?
– Почему тебе?
– Потому что если этого не сделаешь ты, то придётся делать мне в ущерб другим делам или собственному здоровью!
– Ладно, займусь я с этой мелюзгой, но только если они будут заниматься по-настоящему!
– Серг, вы можете ответить на один вопрос? – спросил Камил.
– Ты сначала задай вопрос, а потом я уже буду смотреть, отвечать на него или нет.
– У моего отца целое королевство, а у вас только герцогство, но у него много времени на отдых и семью, а вы вечно заняты делами. Почему?
– Интересный вопрос, – усмехнулся Сергей. – Во-первых, я не обычный герцог. У меня не одна провинция, а четыре, а это больше половины такого королевства, как ваше. Во-вторых, твоему отцу досталось государство, которое не воевало двести лет, и аппарат управления, созданный и отлаженный всеми его предками. Мне же достались разорённая войной провинция и земли,
– А почему вы не хотите стать королём? Ведь вы могли! Лани говорила…
– А что хорошего в том, чтобы быть королём? Я понимаю, что рано или поздно ты станешь им по праву рождения. Но если бы этого не было, ты и тогда стремился бы забраться на самый верх?
– Я не знаю… – растерялся принц. – Никогда об этом не думал.
– Чем выше положение человека, тем больше у него ответственность и меньше прав. Конечно, если это настоящий человек, а не дерьмо, которое тешет властью своё честолюбие, плюя при этом на всех тех, кто ниже его по положению.
– Как это меньше прав? – не понял Камил.
– Он себе не принадлежит, – объяснил Сергей. – Возьми меня. Я хотел бы больше времени проводить в семье, просто отдыхать или заниматься любимым делом, но лишён возможности поступать так, как хочу. И в чём здесь счастье? Конечно, я не всегда буду так работать. Если отобьёмся, через два-три года должно быть гораздо легче. Но всё равно я никогда не буду принадлежать только самому себе или своей семье. Все те, кем я управляю, имеют право на моё внимание и заботу. И очень плохо, когда правители об этом забывают. Идите к себе. Сейчас примчится молодёжь, и я хочу уделить им внимание. Перед ужином, соберёмся вместе, а после него, если хотите, можно взять гитары…
– Ура! – закричала Лани. – Я тебя люблю! Побежали, Камил!
Анджи Бенитар всю жизнь страдал от зависти. Поводов для неё было много. Почти у всех герцогов было больше земли, а у Ингара, провинция которого по величине не сильно превосходила его собственную, имелись обширные степные пространства, позволявшие без больших трудов увеличивать размер пахотных земель. Даже Лантар, у которого всего было меньше, вызывал зависть тем, что умудрялся последние двадцать лет бессменно занимать должность канцлера и играть в королевстве не последнюю роль. А уж когда он получил в управление и вторую провинцию… Но больше всех он завидовал неизвестно откуда вынырнувшему Аликсану. Когда узнал, с чего тот начал, пришёл в бешенство. А сейчас у этого мальчишки были уже четыре провинции, огромная армия, красавица-жена и много всего остального, что вызывало жгучую зависть, рождавшую ненависть. Даже то, что Аликсан уже не раз мог сесть на королевский трон, но спокойно отдавал его другим, рождало неприязнь. Этот мальчишка пользовался всё большей известностью и симпатией среди дворян и простого народа, а его – Анджи Бенитара – за пределами провинции даже не все знали! Он не мог найти выход своим чувствам, поэтому они со временем только крепли. Когда Аликсан сообщил всем, что ожидается война с империей, он поначалу в это не поверил. Когда король прислал письмо с доказательствами правоты ненавистного герцога, Анджи поначалу даже обрадовался. Почти всё побережье было у Аликсана, поэтому ему и должно было достаться. О самой империи он знал мало. Что-то читал в детстве, но за прошедшие три десятка лет почти всё из прочитанного забылось. Да и зачем ему? У него не было моря и купцы не торговали с империей. На всякий случай герцог показал письмо своему советнику Андре Фелису, который по совместительству отвечал за безопасность и финансы. Андре пришёл в ужас от написанного.