Выброшенный в другой мир

Ищенко Геннадий Владимирович

– Как вам это удалось? – спросил он, уже зная, что этот портрет никогда никому не отдаст.

– Опыт, – сказал довольный произведенным эффектом художник. – Позирование – это скучное занятие, поэтому нужно смотреть человека в жизни. За три дня были моменты, когда ваша сестра раскрывалась, показывая глубину своей натуры, а не просто ее отдельные качества. Уметь такое подметить, сохранить в памяти и перенести на холст – это и есть истинное мастерство!

– Вы от скромности не умрете, – сказал Сергей. – Но, вообще-то,

ваша гордость заслуженная. У меня к вам будет заказ – нарисовать мою жену. Остальные работы немного хуже, но мне тоже понравились, поэтому вы на меня в обиде не будете.

– Мне нужно срочно увидеть папашу Граха, – сказал невзрачный мужчина приказчику в лавке, торгующей товарами Империи. – Дело касается Дюже.

– Подожди, я сейчас передам, – кивнул ему приказчик. – И, пока меня нет, проследи за товаром.

Вернулся он через пару минут и, откинув прилавок, пригласил посетителя следовать за собой. В небольшой комнате, которая отделялась от лавки перегородкой, их встретил невысокий, крепкий мужчина с лицом, помеченным двумя шрамами, показавший посетителю рукой на стол.

– Выкладывай все сюда, потом заберешь. И нечего морду кривить, Барни, ты порядки знаешь не хуже меня.

Тот, кого назвали Барни, вытащил и положил на стол два стилета.

– Больше ничего нет, – насмешливо сказал он. – Можешь сам проверить, Меченный.

Мужчина со шрамами ничего не ответил, кивнув Барни на дверь. За ней была большая комната, похожая на кабинет. За столом в конце комнаты сидел сам Грах, а ближе к двери стояли стулья. На один из них Барни сел, не дожидаясь приглашения.

– Ты сюда пришел отдохнуть? – спросил глава гильдии убийц Ордага. – Или ждешь разрешения говорить?

– У меня есть что сказать о Дюже, – ответил Барни. – Но я хочу, чтобы один приговор был оставлен за мной.

– Если скажешь важное, так и будет, – кивнул Грах. – Начинай.

– Совсем недавно я видел Гадюку-Эмму, – сказал Барни. – К счастью, она меня не заметила и я смог проследить, где она остановилась.

– И где же?

– На постоялом дворе «Караван». Там обычно останавливаются купцы средней руки.

– Хорошо. Ты свое дело сделал. Если там Эмма, один приговор твой.

Уже через час к хозяину постоялого двора «Караван» толстяку Рокли подошли двое.

– Любезный хозяин, нам надо переброситься с вами парой слов, – обратился к нему один из них, и при взгляде на него Рокли прошиб холодный пот.

Почти все хозяева трактиров и постоялых дворов из тех, кто вели свое дело достаточно долго, знали в лицо всю верхушку городского дна.

– Я постараюсь вам угодить, господин! – справившись с испугом, ответил он. – Какая во мне нужда у гильдии?

– У вас остановилась красивая молодая женщина ростом чуть ниже меня. Я не знаю, как она вам себя назвала и есть ли с ней спутники, но мне ее нужно увидеть.

–

Есть такая, – кивнул хозяин. – Назвалась Галой Мерхольм. Молодая и красивая, как вы и говорили. Приехала по торговым делам из Барни. Спутников с ней не было, а сама сейчас в своем номере. Ее позвать?

– Нет, благодарю, мы сами. Какой номер? Пятый? Надеюсь, что, пока мы беседуем, вы посидите на этом стуле. Всего хорошего.

Они поднялись по лестнице и свернули к пятому номеру.

– Дверь закрыта изнутри, – шепнул тот, который был ниже ростом. – Используем служанку?

– Нет, поступим по-другому, – ответил высокий. – Приготовь ножи.

Он постучал в дверь и сказал:

– Открой, Эмма, это Альбер. Есть важный разговор.

– Заходите, – раздался женский голос из-за двери. – Но постарайтесь держать руки на виду и не делать резких движений.

Первым зашел низкий и сразу же отступил в сторону, давая проход высокому. Женщина стояла у окна и держала в руках взведенный арбалет.

– Привет, Эмма, – спокойно сказал высокий, словно не замечая направленного на него оружия. – Болт, конечно, отравлен?

– Что вам от меня нужно? – спросила женщина. – Говорите и проваливайте.

– Тебя послали за головой герцога, или заказали кого-то из его женщин?

– Вам-то какое дело?

– Это наш город, а за денежные заказы положено платить гильдии.

– Я заплачу, – согласилась женщина. – Только сделаю это тогда, когда выполню работу. Это все?

– Теперь все! – сказал высокий и бросился на пол.

Женщина успела выстрелить, после чего со слабым вскриком упала на спину.

– Быстрая! – сказал он, поднявшись с пола и выдернув из спинки стула застрявший в ней болт. – Гадюка и все замашки гадючьи. Не удивлюсь, если окажется, что она и между ногами спрятала отравленный шип.

– От одного ножа она смогла уйти! – удивленно сказал низкий, извлекая свои ножи из тела лежавшей женщины. – Заматываем ее в ковер.

– Погоди! – сказал высокий и, порывшись в дорожной сумке женщины, вытащил из нее два кошеля с золотом. – Ни к чему здесь такое оставлять.

– Завтра мы войдем в столицу, – сказал Мехал собранным в его шатре генералам. – Сколько солдат удалось вооружить?

– Неплохо вооружили пять тысяч, – ответил генерал Торес. – Еще тысячу не разоружил Аликсан, и две тысячи забрали из Борска. Так что всего имеем восемь тысяч готовых к бою солдат. Доспехи, правда, есть не у всех. Остальные шесть тысяч имеют разве что ножи.

– Вадель! – обратился Мехал к генералу. – Как только зайдем в столицу, берите любой отряд и занимайте городской арсенал. Постарайтесь вооружить как можно больше тех, кто не имеет нормального вооружения. Барнем, направите пару тысяч уже вооруженных к моему дворцу, остальных разместите в казармах городского гарнизона.