Вычеркнутые из судьбы (Семь стихий мироздания - 2)

Крупеникова Ирина

Команда приблизилась к иллюминатору.

Каждый, в чьей сущности жил Космос, перед экраном Судьбы - бесконечным озером энергии, независимо от самого себя, начинал собственную Игру. Он видел то, о чем думал, что желал. Невольно Каляда стала свидетелем сокровенных мыслей своих друзей. Оливул и Донай искали на живой карте Лучезарный Мир. Юлька разглядывала крошечную точку среди слитка Темных Миров, где провела вместе с другом самый прекрасный день в своей жизни. Грег-Гор тоскливо смотрел на далекую Родину, обитель Племени Драконов,

где жили и погибли в бою с экзисторами его мать и отец. А Пэр и Данила следили за черной вибрирующей лентой - непознанным разумом, заключенным в пустоту.

Серафима сосредоточилась на мысли о Первом Экзистедере. Вот он - начало всех начал. Золотая звездочка в недрах Судьбы. Трасса Кочевников направлена прямо к ней.

Внимание команды перекинулось на отраженный в Зеркале зловещий след.

– Они почти у цели, - прошептала Юлька.

– В нашем распоряжении один Путь, - откликнулась Каляда.
– Волк как Экзистедер внутри другого, более сильного, неактивен. Мы пойдем сквозь Зеркало так медленно, как только позволят двигатели, и подготовим свою Игру. Все вместе, зафиксируйте в уме нашу конечную точку... Внимание... Самый малый вперед.

Пилот потянул рычаг.

Мутная мгла окружила Крылатого Волка. Движения не ощущались. Казалось, корабль остановился в мертвом безмолвии.

– Сколько у нас времени, капитан, - голос Оливула прозвучал будто издалека.

Серафима подняла взгляд на хронометр. Секунды замерли на циферблате, но ответ вручил Космос.

– Половина бортового часа, - она не без усилий отодвинула от себя и друзей опасное оцепенение, воцарившееся в безвременье, и продолжала.
– Итак, мы не уничтожим Кочевников, а изолируем их во вновь построенном Мире. Где именно, покажут Архивариусы. Наша задача - увести Волка в определенный ими пункт.

– Я так понял, - осторожно начал Донай, покосившись на панели управления, растянутые вдоль стен кабины, - наша зверюга собирается поиграть самолично.

– В этом и состоит сложность, - подтвердила Серафима.
– Управление кораблем будет подчинено Игре Великого, а мы станем призмой преломления сил Семи Стихий. Другими словами, физически никаких иных функций выполнять не сможем.

Подступила растерянность. Пауза затягивалась, и на лицах внемиренцев начала сгущаться тень безысходности.

Выступая на совете, Каляда полностью отдавала себе отчет, насколько сложной в решении является поставленная задача, но порукой ей была вера в свою команду. Она знала глубину аналитического ума Оливула и непреклонность Доная в достижении выбранной цели; тонкую интуицию Юльки и невостребованные пока способности Пэра; она знала, что для юного Грег-Гора не существует понятие "невозможно", а молодой Гаюнар, подобно его Стихии, таит в себе огромный потенциал новаторского дерзания. Им всем предстояло поверить в эту коллективную силу, равной которой не проявлял никто, пока тропа одиночной

судьбы не влилась в одну магистраль начертанную Стихиями.

– Нам нужно придумать, как управлять Волком, минуя аналитический процессор, - произнесла Каляда.

– Может быть какого-нибудь автопилота создадим?
– пробормотала Юлька и посмотрела на Белого князя.

– В лаборатории есть старый компьютер, - вдруг оживился Гаюнар, - видимо, отец приволок его на борт из какого-то Мира. Подсоединим его к главному процессору Волка и в нужный момент задействуем. Тогда все управление пойдет с терминала, не принадлежащего кораблю, а так как Волк все-таки звездолет, он будет подчиняться введенной нами программе, а не Игре.

– Оливул, Грег-Гор?
– Каляда тут же ухватилась за эту идею.

– Чтобы перепрограммировать систему нужно время, тесты, - с сомнением проговорил Белый князь, однако мысль его уже работала в установленном направлении.

– Мы мигом всё подключим так, что комар носа не подточит!
– с жаром воскликнули близнецы и один за другим выскочили в коридор.

Бер-Росс напряженно смотрел им вслед.

– Серафима, но если в программе будет хоть одна ошибка, - заговорил он вновь, - все погибнет!

– Мы исключим ошибки, Оливул, - заверила Каляда.
– Я сумею оттестировать твой модуль.

– А кто все это запустит, если мы будем заняты Игрой?
– задал вполне логичный вопрос Пэр и не слишком уверенно предложил.
– Может быть Аполлон и Артемида?

Услыхав свои имена, собаки, послушно сидящие в сторонке, навострили уши.

– Вот это уже из области фантастики, - поморщился Донай.

– А мы сделаем иначе, - вдруг сказала Серафима.
– Донай, Данила, вас заменят ваши артефакты.

Обескураженное молчание.

– Смерть и Жизнь останутся в Игре, - капитан говорила чуть быстрее обычного.
– Меч Смерти и псы, наделенные силой Жизни, выполнят миссию Стихий, а вы оба в это время поведете корабль.

– Однако!
– протянул Синий князь.
– Решение достойное Великих!

Близнецы вернулись в кабину. Один нес процессор старого компьютера, другой монитор и дополнительные интерфейсы. Получив безмолвное одобрение капитана, Гай-Россы взялись за монтаж.

Ш 21 Ч

В кабине тишина. Только шуршание клавиатуры под проворными пальцами Белого князя да поскрипывание монтируемых Грегом и Гором кабельных разъемов. Изредка раздавались отрывочные фразы: Данила называл Пэру и Юльке номера измененных блоков для модели подключения, Каляда в полголоса корректировала операции Оливула. Донай стоял за спиной брата, следя за появляющимися на экране новыми строками кодов.

– Входят как по маслу, - сообщил Гор; Грег обернулся к пилоту: - Данила, проверяй.

Оливул, отодвинувшись от терминала, стер тыльной стороной ладони каплю пота, сползающую по виску.