Вычеркнутые из судьбы (Семь стихий мироздания - 2)
Шрифт:
Грег запоздало кивнул и добавил.
– Этот же "кто-то" смоделировал твой поток, Оливул, и ввел нас в заблуждение, чтобы выманить из Белого Мира.
Ни новых идей, ни возражений не прозвучало.
– Утром оттестируем основные системы, - подвела черту Каляда.
– Какие бы препятствия нам ни ставили, нашей главной целью остается Изначальная Точка. А сейчас идите отдыхать. День был тяжелый.
Донай потрепал пса, устроившегося возле кресла.
– Брысь на место. Я уже давно изображаю для тебя подушку.
Собака
– Эй ты! Как там тебя?
– возмутился Донай.
– Гаюнар, убери отсюда своего пса.
– Зачем? Ты ему очень нравишься, - весело откликнулся Данила.
– Ну ладно. Я с ним сам поговорю. Как его зовут?
Вопрос озадачил всех.
– А мы как-то и не думали, - растерялся пилот.
– Давайте назовем их Шариком и Бобиком, - хихикнув, предложила Юлька.
"Не солидно как-то. Они же такие большие. Пусть будут Рексом и Барбосом", - высказался Пэр.
– Лучше уже Чертяга-1 и Чертяга-2?
– засмеялись близнецы.
– Бросьте валять дурака! Имя - это вам не шутки, - одернул их Данила.
В последнюю фразу он вложил излишне много пафоса и тут же пожалел. Такой дешевый ход не привлек бы к нему внимание Серафимы, скорее наоборот, но капитан просматривала отчеты охранных зондов на мониторе и в "крещении" участия не принимала.
– А что если их назвать Кастор и Полидевк, - сказал Донай.
– Как-как?
– удивилась Юлька.
– Кастор и Полидевк. Так звали героев-близнецов в каких-то легендах.
"Отличная идея!" - поддержал зеленый призрак.
Остальным имена тоже понравились, но неожиданно все испортила Каляда.
– Красиво, конечно, - сказала она, обернувшись через плечо, - но вы не учитываете маленькую деталь: одна из собак женского пола.
Данила, переварив сообщение, накинулся на Оливула.
– Предупредить не мог, что ли?
Бер-Росс изумленно смотрел на животных.
– Я здесь не при чем. Статуями они были абсолютно одинаковыми, могу поклясться.
Данила вздохнул.
– Надеюсь, девица - та, что облюбовала Доная.
Пэр, летавший вокруг псов, принял облик человека.
"Как раз наоборот, - сообщил он.
– И, кажется, это даже логично: мужское начало выбирает смерть и разрушения, а женское - жизнь и созидание".
Данила кисло взглянул на собаку. Сучка, бодро виляя хвостом, преданно смотрела ему в глаза . Донай играючи козырнул Гаюнару.
– Наше вам с кисточкой!
– А как быть с именами?
– напомнил Грег.
– У Кастора и Полидевка не было нечаянно сестры?
– поинтересовался Гор.
– Нет, - ответил Оливул, - но зато есть легенда о других близнецах - брате и сестре. Их звали Аполлон и Артемида. Он был божеством Солнца, гармонии и красоты, а она - владыкой леса, повелительницей животных и богиней
– Браво, Бер-Росс, - провозгласил Донай.
Оливул пожал плечами.
– Я всего лишь развил твою мысль.
"Прекрасно придумано!
– поддержал Пэр.
– Никто не возражает? Тогда будем звать их Аполлон и Артемида!"
Синий князь сидел один в кают-компании. Друзья давно ушли спать, только Оливул оставался в кабине управления; после короткого совещания с Калядой он обронил, что хочет восстановить формулы треков, по которым Диербрук намеревался достичь Изначальной Точки. Донай время от времени смотрел на закрытую дверь, за которой начинался коридор в "голову" Волка. Хронометр на стене показывал час ночи. Час ноль-одна... час ноль-две... Ви-Брук решительно поднялся.
Оливул слышал шаги за спиной, но будучи уверен, что вошла капитан, не оглядываясь продолжал работать. В черном стекле экрана мелькнула тень.
– Это ты, Донай?
– удивился Белый князь.
– Как ты себя чувствуешь? Серафима провела с тобой реабилитационный сеанс?
– Еще бы! Гипнозом она владеет классно: я как новенький! А тебя она назвала гением экзорной медицины.
– Она преувеличивает.
– Не скромничай! Ты сделал для меня больше, чем я вообще заслуживал... Не знаю, уместно ли говорить о прощении...
– Донай.
Оливул медленно встал из-за терминала. Синий князь избегал встречаться с ним взглядом.
– Я же всерьез желал твоей гибели, - продолжал он быстро.
– Осознанно, четко представляя, что делаю, я строил тебе ловушки в пещерах, и был откровенно рад, когда нашел и разбил кристалл.
– Донай, это уже прошлое, как старая Игра, не получившая развития.
– Игра? Нет, - в его голосе зазвучал надрыв.
– И чувства, и мысли были реальны!
– Так ли, брат? Не думай, что я предлагаю тебе пойти на сделку с совестью. Просто давай больше не будем оглядываться назад.
Ви-князь поднял на кузена глаза.
– Ты прощаешь меня?
Оливул улыбнулся, привлек его к себе и крепко обнял.
– Судьбе угодно было сделать нас братьями, а друзьями, - он отступил на шаг и протянул Донаю руку, - мы стали сами.
Синий князь сжал ладонь брата. Как бессмысленный груз, треснул и превратился в прах многолетний панцирь, которым он закрывался от себя и от людей. Оборванная дорога канула в мглу прошлого.
Ш 13 Ч
Проснувшись утром, Донай был несколько смущен, обнаружив, что встает последним. Ни в спальной каюте, ни в тамбуре никого не было. Заглянув в кабину, он увидал Юльку и Оливула, оживленно беседовавших перед фронтальным иллюминатором. Он бесшумно прикрыл раздвижную дверь и вернулся в кают-компанию. Взгляд остановился на огромном мече с черным витым эфесом. Синий князь заворожено приблизился к образу коварной Стихии и взял его в руки. По клинку прокатилась грозовая синева.