Выход на «бис»
Шрифт:
– Экипаж и корабль – это ваши приоритеты, товарищ капитан первого ранга, – холодно произнёс полковник КГБ, – единственное, я бы не акцентировал, то есть категорически умолчал о конкретной цели эксперимента. Никто не должен усомниться в том, что мы контролируем процесс. Всё идёт по плану. И уж тем более следует обойти вопрос возвращения.
Мрачен был полковник. Все его инструкции летели в тартарары. Всё придётся перестраивать буквально на ходу, полностью пересматривать не просто планы, а смыслы экспедиции. Импровизировать. Смотреть на картину более широко, нежели было установлено изначальной задачей.
Но Скопин не сомневался, что оборотистый
Перевёл взгляд на циферблат наручных часов – тридцать минут как они уж здесь. Целых полчаса как «серое» сменилось на… серое.
Крейсер на малом шестиузловом ходу, в незнакомых водах, в пассивном режиме своих радиотехнических средств, по состоянию «Боевой тревоги», в состоянии ожидания…
– Надо определяться наконец…
И выругался. Мысленно. Не так он себе это представлял.
Пройди всё, как было запланировано, последовательность действий у него, как у командира, была внятно прописана: перво-наперво выход на командование флота через радиоузел «Кактус» [17] , по шифр-коду ТАРКРа «Пётр Великий». Наверняка переполошив там всех (ещё бы – пропавший крейсер объявился)! А то, что вместо него другой, с этим как-нибудь уж объяснился бы. В штабе ВМФ, может, и посомневались, но однозначно бы прикрыли в итоге, залегендировав вымпел – …давно списанный корабль… давно списанной страны.
17
«Кактус» – приёмный центр дальней оперативной связи. Входит в узел связи ВМФ «Марево». Возможности центра позволяют связаться с кораблями ВМФ и авиацией в любой точке земного шара.
Уникальный силуэт «Кондора» на океанских маршрутах вряд ли избежит случайных зрителей – кто-то, с любого «торгаша», да и сыпанёт в тырнэт фотки-видео. Поначалу принимаемые за фейки, но… вскоре «поохотиться на призрак из прошлого» – поглазеть, всё одно бы сбежались чьи-нибудь ВВС и ВМС под заведомо недружественными флагами.
«В любом случае „там“ я был бы „дома“, и единственный на крейсере имеющий представление о текущей реальности. Мог выбирать курс и действовать на своё авторитетное усмотрение. Сейчас… – Геннадьич одёрнул себя: – Вот именно! Надо думать о „здесь“ и „сейчас“ – единолично уж не потяну. Нелишне будет организовать походный штаб. Подтянуть к допуску (частичному допуску) старпома и замполита, хотя бы из субординационных соображений – всё-таки прямые заместители командира. Задействовать всех, кто обладает хоть какой-то компетенцией по данному историческому периоду: на срочную перспективу сделать подборку всего, что касается военной сферы (ТТХ самолётов, кораблей, субмарин); затем, когда дойдём до „берега“, понадобится знание политических конъюнктур».
– Командирам боевых частей собраться в кают-компании, – проорала корабельная трансляция.
Скопин заметил, что вахтенный офицер пропустил слово «срочно», однако в его голосе и без того было что-то нагнетающее.
Нагнетать поневоле приходилось и самому. Что бы ни ожидали от него услышать подчинённые, каперанг вполне себе отдавал отчёт, что одним сухим уставным подходом здесь не обойдёшься.
Однако возобладала вбитая погонами привычка… а попросту: собрать старших, зачитать приказ, поставить задачу – «разойтись, выполнять».
Затем можно ещё выступить по «трансляшке», пошокировав остальной экипаж
18
Бычки – флотское жаргонное название командиров боевых частей корабля (БЧ).
И вообще, психическое состояние людей – это прерогатива замполита, так сказать, «инженера человеческих душ». Вот пусть и занимается.
Единственное отступление, дабы облегчить прелюдию, сделал вначале.
Накануне, ещё «на той стороне», в паузе ожидания на крейсере крутили совсем свежий зарубежный фильм – «Филадельфийский эксперимент» (ещё один зачёт руководству в мягкой подготовке экипажа к специфическим неожиданностям).
Отсюда и зашёл:
– Так вот, товарищи офицеры. У американцев это всё кинофантастика и страсти-мордасти в сюжете. А у нас по-настоящему!
Следом что-то там докладчиком поддакнул Док, в заумных терминологиях. Не подкачал и замполит, уже «обработанный» особистом, толкнув пламенную речугу, в стиле: «Партия и правительство доверили нам важную миссию, на передовом рубеже науки и прогресса!» (Когда только успел текст состряпать?..)
Реакция «аудитории» не выходила за рамки ожидания – безусловный эмоциональный набор: отвисшие челюсти, озабоченный и возбуждённый ропот – пережёвывали, переваривали. Дисциплинированно. Без истерик. По-военному.
Командиру же… сейчас ему было плевать на рефлексии. Он вообще хотел избежать излишних дискуссий о технической стороне эксперимента (экспедиции, операции, миссии… выбирай по вкусу). Целях. Сути. Замыслах!..
Обходя и тот момент, что если всё, как заявлено – в оптимальных параметрах, то почему они не где-нибудь поближе – в Баренце, а у чёрта на рогах в Атлантике, со всеми вытекающими сложностями?..
– Товарищи офицеры, я жду от вас полной собранности…
«…жду от вас полной собранности и…», «и»-продолжение с языка не слетело. Имея острую потребность в любой информации по текущей реальности Второй мировой войны, Скопин, однако, не позволил себе показать некомпетентность.
«Мы же подготовлены. У нас же всё под контролем, мать его. Всё идёт по плану, как пытается изобразить особист».
Короткая пауза командира осталась заметной лишь многоточием…
– Цель – Мурманск! Полторы тысячи миль в условиях идущей мировой войны! Которая охватывает и наш маршрут. Пусть Германия на исходе и практически разбита, немецкие субмарины всё ещё сохраняют потенциал. Особенно базирующиеся в Норвегии. Опять же, люфтваффе и остатки какого-то надводного флота.
– «Тирпиц» англичане потопили 12 ноября сорок четвёртого, – подкинул не сдержавшийся командир БЧ-1 [19] .
19
БЧ-1 – штурманская боевая часть.