Выход

Литвин Светла

— Ну что ты нас закладываешь стук-стук малолетний? — смеясь, спросил Ксюшу Венедикт.

— О господи! — всплеснула руками Марина Николаевна, тогда уже я засмеялась в голос.

— Всё нормально. — успокоила Ромину маму, подмигнув надувшейся Ксюхе в зеркало, чтоб она улыбнулась.

По возвращению домой, Венедикт утащил Рому в спальню. Мы с Мариной Николаевной решили поужинать, Ксюша правда сопротивлялась этому, а вот Ромин отец нас поддержал. Только я никак не могла найти Соню. Хотела, чтоб она помогла мне накрыть на стол, да и вообще, чтоб присоединилась к нам. Обойдя все места, где могла быть Соня, и не найдя её, укуталась

в плащ и отправилась в домик охраны. Пока шла, уже начала переживать, Соня ещё ни разу не пропадала, всегда была дома, жила вместе с нами и за пределы территории никогда не выезжала.

Постучалась в дверь, открыли мне не сразу. Охранник, здоровый дядька запустил меня в дом, я видела его впервые.

— Здравствуйте, Кира Всеволодовна. — удивил меня тем, что знает моё имя, — У вас что-то случилось? — он прям весь подобрался, на низком старте, готов решить мою проблему сею секунду.

— Добрый вечер. — было неловко, что он знает моё имя, а я его нет, — У нас пропала Соня. Может, она куда-то ушла? По камерам можно это проверить? Что-то я переживаю, она никогда не уходила из дома.

— Она не пропала, она у меня. — неуверенно заявил мужчина.

Сначала не знала, как его понять, стало как-то неловко. Пока сама Соня не расставила точки над i, выйдя к нам в мужском халате, и приобняла охранника.

Они оба молча пялились на меня, я на них. Как-то неловко стало и я попыталась оправдаться.

— Сонечка, я тебя потеряла. Но вижу, что ты нашлась, я, пожалуй, пойду. Извините. — развернулась, уже почти дошла до двери, когда меня остановил мужчина.

— Постойте Кира Всеволодовна, — я обернулась, Соня при этом что-то мычала, дёргая мужчину за руку, пытаясь оттащить его обратно.

— Да. Можно просто Кира, а вас, как зовут? — стало до ужаса неудобно, что я даже не знаю, как зовут человека, а тут явно что-то намечается непростое, судя по поведению Сони и решительности мужчины.

— Пряников Егор. Можно просто Егор. Кира Всеволодовна, — начал он, но Соня словно взбесилась, пыталась закрыть ему рот рукой, всё так же мыча, она чего-то испугалась. — Перестань Соня! — одёрнул её Егор и вновь обратился ко мне, — Поговорите, пожалуйста, с Романом Венедиктовичем, насчёт Сони. Я хочу на ней жениться. — Егор был решителен, Соня была напугана, а я не понимала, смысла этой просьбы.

— Почему я должна об этом говорить с Романом? Женитесь. — радостно завила я, и никак не считала Соню человеком, требующем Роминого разрешения на брак.

Да она немного наивна как ребёнок, но в целом адекватная, хозяйственная и вполне может иметь семью, ей вовсе не нужен опекун.

— Но Соня утверждает, что Роман Венедиктович не дозволит. — Егор упрямо стоял на своём, ещё и Соню наградил хмурым взглядом, в её же взгляде теперь был не страх, а надежда, а Егор добавил тут же, — Я бы не просил вас, но Соня…мы с Соней ждём ребёнка. Скрывать наши отношения всё равно не получиться. — сейчас они оба стояли и смотрели на меня, словно я их последняя надежда.

— Бред какой-то. — усмехнулась, не веря, в то, что Соня могла такое подумать.

— Так, вы поговорите? — тяжело выдохнув, спросил Егор.

— Да. Конечно. — растерянно согласилась, хотя и не собиралась упрашивать Романа дать Соне разрешение, тут уж точно не ему решать, а вот обсудить, как им помочь со свадьбой стоило. — Поздравляю! — не удержалась на месте, бросилась с улыбкой обнимать

Сонечку.

В дом вернулась в каком-то парящем состоянии. Радость за Соню перекрыла все мучившие меня терзания. Я уже мысленно снимала мерки и кроила Соне свадебное платье.

— Нашла Соню? Я накрыла на стол. — всполошённая Марина Николаевна вышла мне навстречу, возвращая в реальность.

— Соню нашла, но ужинать будем без неё. — радостно заявила я, потому что действительно была рада за Соню.

— Тогда идёмте за стол. Ксюша, хватит котика мучить, мой руки и ужинать.

— Я не хочу есть. — скуксился ребёнок.

Я прикусила язык, чуть не ляпнув, что Ксюша наелась торта на открытии и наверняка неголодная. Только это не мой ребёнок, не мне решать. Отправилась к столу, хотела подождать Марину Николаевну, но Венедикт уже начал ужинать, не дождавшись нас. И я тоже взялась за вилку, в последнее время я в своих переживаниях очень плохо питалась. Хотя должно было быть наоборот, я же переживала стыд перед собственным ребёнком, и при этом едва ела.

Сейчас, сидя за столом, стараясь сосредоточиться на вкусе еды, твёрдо решила больше не думать об этом. Отпустить и забыть. Наверняка и Роман себя гложет и напился, потому как видел всё моё состояние. Не может теперь себя простить. Готова была ему всячески показать, что я счастлива, и то что случилось никак нам не помешает жить дальше.

23

Завтрак прошёл весело, но в отсутствии Романа. Проводив его родителей и Ксюшу домой, так как у них хозяйство и гостить долго они не могли, вернулась в спальню к своему мужу, алкоголическому. Взяла с собой блюдце с маринованным огурчиком, как и советовала Ксюша, а Соня налила мне ещё и стакан холодного рассола. Правда, в ожидании Роминого пробуждения, я не выдержала и выпила рассол. Огурец остался нетронутым, не вызвав у меня интереса, а вот за рассолом пришлось сходить ещё раз, а потом ещё раз. Только после третьего стакана меня отпустила эта непреодолимая тяга к маринаду. А я ещё не верила Нике, когда она налегала во время беременности на корейскую морковку, что невозможно отказаться от чего-то, когда ты беременна. Теперь верю.

На этот раз Роман просыпался тяжело и на любовные подвиги, как в предыдущую свою пьянку был не в состоянии. С трудом сел на кровати, в два глотка выпил рассол и рухнул обратно на подушку, прикрыв лицо ладонью.

— Прости. — послышалась просьба, глухо, из-под Роминой руки.

Подобралась к нему поближе, улеглась под бок, он приобнял меня, но руку от лица так и не убрал.

— Может, таблеточку? — сочувственно, но с ехидной улыбочкой спросила у него, радуясь непонятно чему.

Просто чувство трепета и счастья. Скорей всего-то было больше в отношении Сони, но зато меня теперь не грызла отчаянная безнадёга.

Роман простонал, так и не ответив, повернулся набок, и прижав меня к себе, совершенно искренне сказал;

— Ты моя таблетка. — облегчённо выдохнул, уткнувшись носом в мою макушку, и вроде бы как собирался снова заснуть, но во мне бурлила энергия.

Она, эта энергия, боролась с сочувствием и мне во что бы то ни стало необходимо было расшевелить Рому.

— Рома не спи. — потрясла его, — Я хочу в магазин. — идея о покупках родилась внезапно, закрепилась воспоминаниями о том, как покупали с ним продукты, только сейчас вариант был поинтересней.