Выхожу тебя искать
Шрифт:
Он не видел, как опустились уголки ее губ, а глаза увлажнились…
– Какие? – прошептала она, глотая невидимые слезы, душившие ее. Она умирала от ревности и не понимала, как в эту минуту можно говорить о делах.
– В квартире Оленина найдены любопытные следы… Там была женщина… вроде тебя…
– Что? – Она отстранилась от него и вцепилась острыми коготками в лацканы его пиджака. Глаза ее смотрели на него с ненавистью, однако мозг был готов воспринять абсолютно все, что бы он ей сейчас ни сказал. – Как это вроде меня?
– Ты же носишь шпильки?
– Конечно, а что?
– Следы таких вот изящных туфелек и обнаружили в квартире Оленина… Причем размер маленький, где-то тридцать четвертый… Золушка, короче…
– Ничего интересного… – Она хмыкнула и снова вывернула шею, чтобы убедиться в том, что ее пианист на месте, реально существует, а не результат ее расстроенной психики… – У него, как выразился твой пьяница Сазонов, «куча баб»… Вполне возможно, что у одной из них такая маленькая ножка… Надо просто проверить…
– А любопытно в этой истории то, что сегодня, приблизительно четыре часа тому назад, как раз тогда, когда я ждал тебя у себя дома, остужая шампанское и, наоборот, подогревая цыпленка, нашли труп еще одной молодой женщины… Ее зовут, вернее, звали Наташа, и работала она в теплице, за городом, в совхозе цветочно-декоративных культур, розы выращивала… Ее застрелили. В упор. Прямо на территории теплицы. Труп нашли между розовыми кустами…
– Послушай, зачем ты мне все это рассказываешь? У меня и так полно дел, с этими бы управиться… Или ты хочешь сказать, что тебе позвонил ее муж и выложил десять тысяч баксов?..
– Нет, никто мне не звонил и ничего не предлагал… разве что Корнилов, небезызвестный тебе Виктор Львович, старший следователь прокуратуры…
– …Короче! – не выдержала Юля. Танец кончился, а они стояли, как и многие другие парочки, в ожидании следующей мелодии.
– Там земля влажная… Следы все – как на ладошке. Так вот, рядом с телом Наташи эксперты обнаружили точно такие же следы женских туфель на шпильке. И размер тот же. Все совпадает. А теперь… спокойной ночи…
Глава 4
Рано утром Юля позвонила Чайкину и пригласила к телефону Надю.
– Привет, родная… Как ни странно, я себя прекрасно чувствую, но звоню тебе не для того, чтобы поделиться этой радостью, а для того, чтобы спросить, что же ты такого сказала Крымову, что он развез нас на моей машине – если я, конечно, ничего не путаю, – по домам? И куда делась его пассия?
– Ничего особенного я ему не сказала… Разве что намекнула, что у тебя при себе шонинские деньги, которые мы после выпитого шампанского можем потерять по дороге… Я ему напомнила о существовании ГАИ, о том, как трудно будет нам потом объяснить этим монстрам, что в Юлиной сумочке в ночь с семнадцатого на восемнадцатое июля находилось больше десяти тысяч долларов…
– Ты хочешь сказать, что Крымов остался Крымовым и в первую очередь заботился о сохранности денег, которых у меня, кстати, с собой, конечно же, не было, чем о наших грешных душах?
– Разумеется. А что касается его, как ты выразилась, пассии, то она осталась за столиком… Думаю, что он вернулся за ней позже…
– А ведь я совсем
– Видишь ли, он был в таком состоянии, что, даже если бы я сказала ему, что выхожу замуж за соседа, он вряд ли бы как-то прореагировал…
– Ты так свободно говоришь об этом… Его что, уже нет?
– Он на работе. Я накормила его завтраком и проводила. Сейчас вот приведу себя в порядок и тоже поеду в агентство, где надеюсь встретить в ближайшее время и тебя… Не забудь, кстати, прихватить деньги…
– А ты поговорила с Лешей о том, что мы запланировали с тобой на сегодняшний вечер?
– Поговорила, конечно. Более того, уже сегодня утром мне показалось, что этот вопрос в моей жизни должен занимать куда более важное место, чем он занимает сегодня… И я тебе благодарна за заботу о Чайкине…
– Он согласился?
– Согласился. Ты думаешь, что он ничего не понимает?
– А ты не знаешь, куда это он полетел так рано?
– Знаю. Ты же сама рассказала мне про девушку из теплицы…
После разговора с Надей на душе стало несколько спокойнее: она ни слова не сказала о пианисте, а ведь Юля прекрасно помнила, как подходила к нему после того, как потанцевала с Крымовым, и пригласила его к себе домой… Он вежливо отказался, сославшись на головную боль. Зато Юля увидела вблизи, прямо рядом со своим лицом, его лицо, глаза, губы и тонкую темную полоску, где он каждое утро сбривает свои почти мальчишечьи нежные темные усы… Если Надя промолчала, значит, ничего вызывающего по отношению к пианисту в тот вечер она не допустила. Уже это слава богу…
За окном шел дождь. Утро выдалось серо-фиолетовое, прохладное, будничное до мурашек… После душа Юля выпила чашку горячего какао, съела грушу и перед тем, как выйти из дома, достала из встроенного в стенку спальни сейфа шонинские деньги, доложила туда недостающие шесть тысяч с половиной рублей, которые потратила на покупку кольца у Иноземцева и на ужин в ресторане, затем разделила полученную, первоначальную, сумму пополам, одну часть вернула в сейф, а другую положила к себе в сумку, чтобы отдать Наде, и только после этого занялась собой.
Раз на улице дождь, решила она, то волосы надо бы уложить в прическу, а лицу придать более теплые, розово-оранжевые тона… Черные тонкие шерстяные брюки, красная трикотажная кофта и объемная, рыжей мягкой кожи, сумка, набитая фотоаппаратурой, блокнотами, ключами и прочими необходимыми вещами…
Машину она нашла у себя в гараже за домом и впервые подумала о Крымове более тепло. Зато чувство стыда за свое вчерашнее поведение жгло ее всю дорогу вплоть до агентства.
Остановив машину прямо у подъезда, она выключила «дворники», которые не успевали справляться с прозрачной толстой пеленой дождя, обрушившегося с неба на город и за одно утро превратившего его почти в Венецию… За несколько секунд, которые ей понадобились, чтобы добежать до двери, она успела промокнуть.