Шрифт:
Пролог
Она не могла пройти через это.
Динни Холлис сидела на старинной кровати с пологом в фермерском доме, который, если не считать последние пятнадцать лет, принадлежал четырем поколениям семьи Холлис. Динни даже зачата была именно в этой спальне. Сейчас все, что ей требовалось, чтобы заявить о своих правах — это подойти к алтарю и сказать «да» Броди Трубладу.
Так легко, и так непросто.
Слезы текли по щекам, капая на белые кружева свадебного платья. Букет белых роз дрожал в руке, а к горлу подступил горько-соленый
Она не может так поступить. Броди заслуживает лучшего.
Всхлипывая, Динни потянулась за носовым платком.
В дверь постучали.
— В-в-войдите, — запинаясь, пробормотала Динни и расправила широкую атласную юбку.
Будущая золовка, Пэтси Энн Трублад, просунула голову в дверь.
— Священник пришел. Все уже заждались.
— Можно еще десять минут?
Пэтси Энн проскользнула в комнату, благоухая лавандой, и закрыла за собой дверь.
— Струсила? — спросила она, присаживаясь на кровать рядом с Динни.
Динни кивнула.
— Ой, милая, ты же подцепила лучшего парня в округе Деф-Смит.
— Знаю, — в этом и беда.
Пэтси Энн похлопала ее по руке.
— Все будет хорошо, обещаю. Если ты любишь Броди, и он любит тебя, то все остальное не важно.
Но Пэтси Энн ошибалась. Сильно ошибалась. Ведь ей ничего не известно о страшной тайне Динни.
— Я знаю, что мой брак с Кенни не очень удачный, — щебетала Пэтси Энн, — но вроде все улаживается. И хочешь верь, хочешь не верь, но после этих семи лет наша совместная жизнь стала лучше, чем когда бы то ни было.
Динни знала это. Она видела собственными глазами, как изменился Кенни.
— Я рада, что ты с ним счастлива, — сказала она.
— Мы обязаны этим тебе и Броди. Если бы не вы, мы с Кенни сейчас бы уже развелись.
— Нет, Кенни — хороший человек. Со временем он бы и сам взялся за ум.
Пэтси Энн порывисто обняла Динни.
— Смелей, детка, не бойся замужества. Это того стоит.
Замужество Динни не пугало. Она боялась обмануть Броди Трублада.
— Мне нужно еще пять минут посидеть одной. Пожалуйста, Пэтси Энн.
— Ладно. — Подружка невесты с недоуменным видом вышла из комнаты.
У Динни от волнения перехватило дыхание. Она чувствовала себя зажатой в четырех стенах. Ей необходимо выбраться отсюда. Вырваться на свободу. Сбежать. Сегодня. Сейчас. В эту минуту. Пока не поздно.
Вскочив на ноги, она подбежала к окну и отдернула занавеску. Внизу стоял пикап Броди, уже размалеванный доброжелателями. На окнах белым обувным кремом было написано «Молодожены», а с бампера свисали гроздья пустых консервных банок. Даже если бы у Динни были ключи, на подъездной дорожке припарковано столько машин, что не проедешь.
Динни задумалась. Что же делать? Она не может встретиться с Броди, не может посмотреть ему в глаза. Она слишком труслива для этого.
Проклятье.
Динни представила себе празднично украшенную гостиную — вазы с цветами, белые бумажные гирлянды, атласные голубки, шелковые ленты. Малыш Бастер сжимает в руках подушечку с приколотыми к ней обручальными кольцами. Милая Энджел, вся в оборочках и кружевах, держит корзинку, наполненную лепестками белых роз. Друзья, в лучших своих нарядах, собрались в гостиной, чтобы увидеть бракосочетание Броди Трублада и Динни МакКеллан.
Только ее фамилия вовсе не МакКеллан.
Зажмурившись, Динни представила себе Броди, стоящего у алтаря. Его темные волосы зачесаны назад, карие глаза светятся любовью. Любовью, которая будет разрушена в тот миг, когда он узнает правду.
При этой мысли у Динни вырвался стон. Боль, которую она никогда раньше не испытывала, пронзила все ее тело. Лучше бросить его у алтаря, чем выйти за него замуж и жить во лжи.
Динни пыталась убедить себя, что любовь все оправдывает. Она и так зашла слишком далеко, но совесть не позволит ей продолжить этот спектакль. Истинная любовь основана на доверии. Как будет Динни строить свою жизнь с Броди, не имея возможности сказать ему правду? Нет, сейчас у нее остался только один выбор — уехать из города как можно скорее.
Но как же сбежать, не оставив следов?
Снова выглянув в окно, Динни осмотрела окрестности в отчаянной надежде найти выход. Она заметила коня Броди, Рейнджера, стоящего оседланным в загоне. Да. Она возьмет Рейнджера и смоется отсюда. А когда доберется до Ярборо, тогда и подумает, что делать дальше.
Решение было принято. Динни открыла окно, обеими руками вынула сетку от насекомых. Приподняв подол платья, она поставила на подоконник ногу, обутую в белый сапожок. При одном только взгляде на эти белые сапожки у нее комок подступал к горлу.
Каких-то две недели назад они с Броди ездили на ярмарку в Амарильо, и он купил ей эти сапожки специально к свадьбе, заявив, что это лучшая обувка для невесты ковбоя.
Не думай об этом, — напомнила себе Динни. — Просто иди.
На секунду она замерла, прикидывая расстояние до земли от окна второго этажа. Глубоко вздохнув, она собрала юбку вокруг талии.
— Оп-ля, — шепнула она и прыгнула.
Динни приземлилась удачно, но от удара не удержалась на ногах и упала на спину. Поднявшись, она бегом бросилась через двор к загону, распахнула ворота и, щелкая языком, подозвала Рейнджера.
Конь послушно подошел к ней. С бешено стучащим сердцем Динни вскочила в седло.
Прохладный сентябрьский ветер трепал ее волосы, когда она схватила поводья и погнала Рейнджера на запад. На горизонте клубились тучи, предвещая дождь.
В любую минуту бегство Динни может быть обнаружено. В любую минуту праздничное настроение гостей будет омрачено. Сердце Броди Трублада разобьется вдребезги, мечты и надежды будут растоптаны, как нежные розовые лепестки под чьими-то жестокими каблуками. О! Зачем она только позволила себе влюбиться в него?