Выкуп за мертвеца
Шрифт:
— Ну конечно, я узнаю эту походку, — с довольным видом сказала монахиня. — Ты — брат Кадфаэль и как-то приезжал в нашу обитель по делу. Я рада, что опять встретила тебя, — я тут никого не знаю. Ты представишь меня аббату?
— Я горжусь, что мне выпала такая честь, — ответил Кадфаэль. — Как раз теперь он наблюдает за тобой. С тех пор минуло уже два года… Мне ему сказать, что он сподобился принимать у себя сестру Авис?
— Сестру Магдалину, — произнесла монахиня с деланной скромностью и слегка улыбнулась. Хотя улыбка была мимолетной, на щеке монахини появилась очаровательная ямочка, запомнившаяся Кадфаэлю еще с прошлой встречи. Он так и не мог решить, отказаться ли на новом поприще сестре Магдалине от ямочки или, напротив, эта ямочка станет самым грозным ее оружием. Кадфаэль заморгал и почувствовал, что монахиня
— А что касается моего дела, оно связано с Хью Берингаром, — деловито продолжила сестра Магдалина. — Ведь, насколько мне известно, Жильбер Прескот не вернулся из Линкольна. В Форгейте нам сказали, что Берингар здесь — иначе пришлось бы искать его в крепости.
— Да, Хью здесь, — подтвердил Кадфаэль. — Только что закончилась служба, сейчас он беседует с аббатом Радульфусом. Вон там.
Сестра Магдалина бросила взгляд в указанном направлении и, судя по выражению лица, осталась довольна увиденным. Аббат Радульфус оказался выше среднего роста, прямой, как копье, и жилистый, — худое лицо с орлиными чертами и спокойный проницательный взгляд. И хотя Хью был на голову ниже собеседника и не делал никаких жестов, чтобы привлечь внимание, он редко оставался незамеченным. Сестра Магдалина окинула его оценивающим взглядом — она разбиралась в сильном поле и умела распознать настоящего мужчину.
— Ну что же, прекрасно, — заключила она. — Пойдем, я засвидетельствую аббату свое почтение.
Заметив, что гостья в сопровождении Кадфаэля собирается подойти к нему, Радульфус вместе с Хью направился им навстречу.
— Отец аббат, — обратился к нему Кадфаэль, — это сестра Магдалина из нашего ордена. Она из Полсуортской обители, которая находится в нескольких милях к юго-западу отсюда. Это у Брода Годрика, в лесу. У сестры Магдалины также есть дело к Хью Берингару как к шерифу графства.
Сестра Магдалина, сделав грациозный поклон, приложилась к руке аббата:
— По правде говоря, святой отец, то, что я хочу поведать, относится ко всем, кто отвечает тут за покой и порядок. Брат Кадфаэль бывал в нашей обители и знает, как трудно нам приходится в столь неспокойное время. Наш монастырь стоит на отшибе и соседствует с Уэльсом. Возможно, брат Кадфаэль объяснит то, что не сумею я.
— Добро пожаловать, сестра, — вымолвил Радульфус, рассматривая гостью столь же пристально, как и она его. — Брат Кадфаэль нам поможет в случае необходимости. Надеюсь, ты со мной отобедаешь. А что касается тех, кто тебя сопровождает, — вижу, как ревностно они тебя охраняют, — то я распоряжусь, чтобы о них позаботились. А это Хью Берингар, которого ты ищешь. Вероятно, вы еще не знакомы.
Хотя сестра Магдалина повернулась к Хью и Кадфаэль теперь видел ее в профиль, он не сомневался, что на щеке монахини появилась ямочка.
— Милорд, я до сих пор не имела такого счастья, — произнесла сестра Магдалина, и было неясно, что это — изысканная любезность или озорство. — Мы не встречались раньше. Мне как-то пришлось беседовать с вашим шерифом. Я слышала, что он не вернулся вместе с вами и сейчас, возможно, находится в плену. Весьма сожалею об этом.
— Я тоже сожалею, — ответил Хью. — Надеюсь, его удастся выкупить. Судя по твоему эскорту, сестра, у тебя были причины опасаться лесной дороги. Полагаю, теперь, когда я вернулся, это дело касается и меня.
— Давайте пройдем в мою приемную, — предложил аббат, — и послушаем там рассказ сестры Магдалины. А ты, Кадфаэль, передай, пожалуйста, брату Дэнису, чтобы он предоставил хорошие комнаты сопровождающим сестры Магдалины, а потом присоединяйся к нам. Твои познания могут нам пригодиться.
Когда некоторое время спустя Кадфаэль вошел в приемную аббата, сестра Магдалина сидела подле очага. Она поджала под себя ноги и прислонилась к обшитой панелями стене. Чем дольше Кадфаэль рассматривал эту женщину, тем с большей симпатией вспоминал. Много лет тому назад Авис из Торнбери, тогда молодая красивая девушка, стала возлюбленной барона. Она относилась к этой ситуации как к честной сделке и возможность избавиться от бедности и получить образование считала справедливой платой за свое тело. Авис оставалась верна этому деловому соглашению до самой смерти барона и даже относилась к нему с теплотой
— Когда в январе стала завариваться каша в Линкольне, — рассказывала сестра Магдалина, — до нас дошли слухи, что кое-кто из валлийцев готов взяться за оружие. Я полагаю, они поступали так не из-за фанатичной преданности, а из-за возможности поживиться, когда столкнутся две партии. Принц Кадваладр Гуинеддский начал собирать войско, и валлийцы из Повиса заявили, что присоединятся к нему и выступят на помощь графу Честерскому. Таким образом, мы были предупреждены еще до того, как началась битва.
Разумеется, именно сестра Магдалина обратила внимание на слухи. Кто еще среди набожных монахинь маленькой обители мог почуять, откуда ветер дует, и разобраться в отношениях между претендентами на престол, валлийцами и англичанами, а также честолюбивым графом и его алчным сородичем?
— И поэтому, святой отец, мы ничуть не удивились, когда четыре дня тому назад к нам прибежал парень с арендованного участка и рассказал, что отряд налетчиков из Уэльса опустошил делянку и хлев его отца, а вся семья сбежала на восток. Валлийцы напились в разоренном доме, бахвалясь, что скоро выпотрошат женский монастырь у Брода Годрика. Ясное дело, по пути домой охотники никогда не откажут себе в удовольствии добавить еще несколько голов дичи к своим трофеям. Тогда до нас еще не дошли слухи о захвате Линкольна, — продолжала сестра Магдалина, встретив внимательный взгляд Хью. — Но мы приняли предостережение к сведению. Кратчайший путь, которым Кадваладр должен вернуться с добычей в свою крепость в Аберистуите, лежит поблизости от Шрусбери. По-видимому, принц все еще опасается приближаться к городу, хотя знает, что гарнизон крепости понес потери. А вот в нашем лесу он чувствовал себя спокойно. Что стоит справиться с горсткой женщин? Имело прямой смысл задержаться на денек, чтобы нас ограбить.
— Это случилось четыре дня тому назад? — спросил Хью, насторожившись.
— Нет, четыре дня тому назад прибежал мальчик. Он в безопасности, и его отец тоже. Но их скот угнали на запад. Минуло три дня с тех пор, как налетчики добрались до нас. У нас был день на подготовку.
— Только презренные трусы нападают на беззащитных женщин, — с отвращением и гневом вымолвил Радульфус. — Позор валлийцам и всем тем, кто затевает подобные низости. А мы тут и не подозревали о ваших бедах!
— Не тревожьтесь, святой отец, мы благополучно пережили эту бурю. Наш монастырь все еще стоит, его не ограбили, ни одна из наших монахинь не пострадала, а люди, живущие в лесу, отделались легкими царапинами. Мы не такие уж беззащитные. Налетчики появились с запада, а там путь им преградил наш ручей — брат Кадфаэль знает эти места.
— Вообще-то, этот ручей — не очень надежная преграда, — с сомнением сказал Кадфаэль. — Правда, этой зимой шли сильные дожди, но ведь нужно охранять и брод, и мост.
— Это так, но добрым соседям недолго собрать целое войско. Лесные жители относятся к нам с симпатией, а они крепкий народ. — Четверо молодцов из войска сестры Магдалины в этот самый момент подкреплялись в сторожке мясом, хлебом и элем, гордые собой и довольные своими подвигами. — Вода в ручье и так поднялась, а мы к тому же нарыли в броде ям — на случай, если налетчики все же рискнут переправиться. А еще мельник Джон открыл свои шлюзы. Что касается моста, мы подпилили устои и, привязав к ним веревки, протянули в кусты. Как ты помнишь, берега там густо поросли деревьями. Находясь в укрытии, мы могли в нужный момент дернуть за веревки. Все мужчины, живущие в лесу, явились с мотыгами, вилами и луками и выстроились вдоль нашего берега, чтобы разобраться с теми, кому удастся переправиться.