Выкуп
Шрифт:
Мишину прикрывали кусты, они как раз обходили их, когда распахнулась дверца и оттуда, почти к их ногам, вывалился человек. Он стонал, держась за бок, пальцы и рубаху заливала кровь. Почти одновременно с другой стороны машины выскочили двое парней и бросились бежать. Один из них держал сумку.
– Мужики! – закричал Викентий, обернувшись к ларьку. – Скорее вызывайте скорую, здесь раненный! – Потом кивнул Михаилу: – Давай за тем, с сумкой!
Тот, как всегда, понял его с полуслова: обоих бандитов, побежавших в разные стороны, не поймать. Надо сконцентрироваться на одном, и если удастся его задержать, то второй никуда не денется! Тем более что один уже нырнул в тёмный и, скорее всего,
– Мы его достанем, Миша! – крикнул он на ходу. – Только осторожнее, неизвестно, кто из них вооружён. А, может, оба!..
Чудом удавалось Кандаурову не упускать из виду еле заметный движущийся между деревьями силуэт. Но тут по трассе промчались одна из другой три машины, и фары чётко осветили беглеца. Он был совсем близко, затравлено оглянулся и вдруг остановился. Викентий ясно увидел: в руках у него обрез.
– Брось оружие! – крикнул он, отпрянув к дереву.
Но одуревший бандит тут же выстрелил на голос… Скорее всего, он даже не целился, а попал в Лоскутова, слегка приотставшего, случайно. Викентий услышал крик, увидел, как Михаил падает, в два прыжка настиг бандита, страшным ударом свалил его, а выпавшим обрезом оглушил по голове. Бросился к Мише, увидел, что тот пытается приподняться и что правое плечо его залито кровью.
«Правое… Не смертельно!» – мелькнула мысль.
Он тут же сдёрнул с себя рубаху, скомкал её, приложил к ране.
– Зажми, держи покрепче, если можешь! Я сейчас! Старайся не потерять сознание!
Кандауров метнулся к трассе, стал, раскинув руки, посередине. На него уже мчался легковой автомобиль, отчаянно визжа тормозами. Но разъярённый шофёр, распахнувший дверцу, не успел ничего сказать – полуголый возбуждённый человек жёстко бросил ему:
– Я подполковник милиции! Там – мой раненый коллега. Пошли со мной!
Вдвоём они принесли Михаила, уложили его на заднее сидение. Именно в этот момент Лоскутов и потерял сознание. Кандауров сказал шофёру:
– Везите в госпиталь, на улицу Брусилова. Знаете? Это недалеко. Но всё равно торопитесь! Оттуда позвоните по 02. Скажите: подполковник Кандауров в сквере у набережной – вообщем, опишите это место, – караулит задержанного вооружённого бандита. Пусть присылают машину.
Минут через сорок он уже и сам был в госпитале, сидел под дверью операционного зала. Пришлось ждать и волноваться довольно долго, но потом вышедший хирург сказал ему:
– Ранение сложное, но ваш товарищ выкарабкается. Однако опоздай вы на полчасика… Кто знает? Большая потеря крови…
Викентий, конечно, не стал с понедельника оформлять отпуск. Он сдал в прокуратуру все документы по делу убитого студента – они с Михаилом распутали его в прямом смысле «по горячему следу», и суток не прошло. Никогда за всё время службы Кандаурова в уголовном розыске не происходило столько бессмысленно-жестоких убийств, как в нынешние годы! Вот, хотя бы это, последнее… Несколько парней возвращались с ночной дискотеки. Хорошие ребята, студенты, и ушли не поздно. Сергей, один из них, позвонил матери, сказал: «Не волнуйся, уже возвращаюсь». Взяли такси, поехали. Развезли троих по домам, Сергей ехал последним. В ту неделю стояла сильная жара, и даже ночью не становилось прохладнее. Машина проезжала мимо продуктового киоска – сейчас их много появилось по городу, работали и по ночам, – парень попросил таксиста остановиться, вышел, купил бутылку пива. Подошёл,
Рано утром из ближайшей многоэтажки – а это был район нового жилого массива, – мужчина с бидоном стал спускаться в ров, к роднику. Днём сюда ходило много людей, выстраивались очереди, чтобы набрать бьющую из земли чистую водичку. В шесть утра ещё никого не было, он шёл один и у опоры моста увидел окровавленное тело молодого человека. Подполковника Кандаурова и капитана Лоскутова подключили к районной бригаде, потому что у них уже лежало поступившее по телефону в четыре утра заявление от женщины: сын не доехал домой. Убитого Сергея опознали мать и друзья, причём ребята утверждали, что он ехал именно домой, не собираясь никуда больше заходить…
Кандауров с Лоскутовым, прибыв на место преступления, сразу обратили внимание: ближе всего находятся пять шестнадцатиэтажных домов, дальше – широкая трасса, и снова – многоэтажки. Но трасса как бы разделяет районы, там, с той стороны, тоже есть мост и ров. А здесь – вот эти пять домов… Служебная овчарка тоже повела именно к этим домам, к двухэтажному корпусу детского садика, зажатого между ними. Там, в одной из беседок, обнаружились следы ночного пиршества – водочные бутылки, смятые разовые стаканчики. Кандауров дал задание участковым инспекторам и розыскникам: искать пьяную компанию. И он сам, и капитан Лоскутов тоже пошли по домам, опрашивать людей. Именно Михаилу дежурная старушка из одной многоэтажки сказала: «Вчера у Юрки гуляли день рождения. Ночью выходили куда-то, злые, нехорошие! Я им сказала, чтоб не шумели, людей не будили, так они… Ох, говорить даже стыдно! Потом только утром вернулись, и сейчас ещё там, всё пьянствуют! Родители-то Юркины уехали на дачу – пусть, мол, молодёжь сама празднует. Разве можно, ведь мальчишки ещё совсем!..»
Когда оперативники зашли в квартиру с незапертой дверью, увидели: несколько парней в полной отключке – кто на полу, кто на диване. Лоскутов помахал ладонью перед носом:
– Чуешь, Вик, запашок? Тут не только пили, планчик курили, это точно!
У двух спящих парней на светлых джинсах сразу разглядели рыжие пятна крови. В соседней комнате, на кровати, в невменяемом состоянии лежал сам именинник Юрка. У него в крови были не только штаны. Когда Викентий наклонился над ним, увидел на рубахе кровавый отпечаток ладони…
Четверо пьяных, накурившихся анаши парней увидели одиноко идущего через мост молодого человека. Он им просто не понравился… Сергей был спортсменом и старше этих семнадцатилетних молокососов, отбивался, но их было четверо. Когда его, забитого ногами и потерявшего сознания, отволокли под мост, Юрка достал складной нож. Озверевшие, уже не люди, они били студента ножом по очереди, потом ещё долго отмечали свою «победу» в детском садике.
… Хорошо, что с Михаилом всё обошлось. Наверное, есть смысл всё же именно сейчас взять отпуск – ведь они всегда работали на пару. А за месяц, глядишь, Миша совсем поправится, выйдет на работу…
Кандауров плотно прикрыл дверь палаты, оглянулся. Так и есть – Антон сидит за столиком дежурной медсестры, развлекает девушку! Он на неё сразу «положил глаз», как только они пришли в больницу! Побыл немного в палате у Михаила, а потом оставил коллег одних. Викентий улыбнулся: что ж, капитан Антон Ляшенко человек холостой, симпатичный, молодой! Впрочем, годы уже к тридцати приближаются, пора подумать и о женитьбе. А медсестра – это хороший вариант, если учесть, что здоровье Антона подорвано Чернобылем. Внешне об этом ни за что не догадаться: эдакий обаятельный крепыш!