Выпаданка (не) обыкновенная
Шрифт:
Много лет позже она писала мне, что только мои письма и мысли о том, что где-то живет ее дочь, связывали ее с реальностью и дали возможность преодолеть эту зависимость.
Впрочем, о последнем никто, кроме меня не знает. Она до последнего скрывала ото всех, включая Тайгера. Потому что, как говорится, кто владеет информацией, тот владеет миром.
А сколько женщин становятся жертвами оборотней и не находят в себе сил для сопротивления? Почти все!
Я поежилась от этой мысли. Еще раз взглянула на куски фундамента, местами
Да, такими темпами все развалится до того, как будет возведен первый этаж!
— Позвольте посмотреть поближе. — От избытка чувств я прижала руки к груди, едва прикрытой легким шелковым шарфом. Он вроде бы должен был скрывать то, что открывало декольте, а по факту оказался почти прозрачным и, кажется, ничего и не прикрывал.
На мостовой была ужасная грязь — соседство со стройкой сказывалось. Мистер Дудль, подумав мгновение, подхватил меня на руки, чтобы перенести на деревянный настил для пешеходов.
Пришлось обхватить его за шею и я сразу почувствовала, что и под одеждой, на шее и груди, под камзолом, на нем также надеты твердые пластины артефактов.
Да он, наверное, непробиваемый!
— Ох, что вы, не стоило.
Мне и правда стало неловко. Взрослый мужчина нес меня на руках на глазах всей улицы добрую дюжину метров!
— Красивую девушку приятно держать на руках, — Дудль задорно улыбнулся. — Мы уже задерживаемся, но не могу вам отказать в паре минут. Осматривайте стройку и поедем!
На улице, помимо немногочисленных строителей и мальчишки, занятого продажей газеты «Лоусон Трибьюн», я заметила даму в скромном черном платье, спешащую к нам со стороны стройки.
Времени было действительно мало, так что я успела познакомиться с ней и пройтись до конца деревянного настила. Дальше в длинном платье тоже можно было передвигаться, но, боюсь, оно восстановлению подлежать не будет.
Дама в черном представилась Джессикой Сардж и оказалась управляющей стройки и заведующей клиникой. Собственно, клиники пока не было. И судя по всему, еще не скоро будет по причине ужасного финансирования. То есть, практически полного его отсутствия.
Меня она приняла за возможную благотворительницу и наперебой рассказывала на что и куда пойдут, в случае моего пожертвования, средства.
К сожалению, пришлось прервать ее на полуслове — пора было ехать. Но я обещала вернуться и, по возможности, помочь ей в этом благотворительном проекте.
С тяжелым сердцем я даже не обратила внимания на то, с какой легкостью главный следователь вернул меня в карету и как мимолетно прижался, как мне показалось, своей рукой к моей.
Погруженная в мысли, я не заметила, как мы добрались.
Ещё когда отец был с нами, мы с мамой часто приезжали к зданию артефактория — навестить его на работе, пообедать и просто отвлечь от важных дел.
На первом этаже и в подвале располагались лаборатории и хранилища артефактов, на втором были кабинеты отца и мистера Тайгера, бальная
Наш дом, в котором сейчас никто не живет, зарос и на ночной улице смотрелся чёрным пятном.
Но здание артефактории, единолично занятое мистером Тайгером, щеголяло свежей отделкой янтарно-желтого цвета.
Редкой и ужасно дорогой, потому что для ее изготовления использовался настоящий дикий янтарь и раковины маори из тропических морей.
Краски с похожим составом я использовала для занятий живописью. Однажды дорогая бабушка подарила мне их на Зимнее Солнцестояние. Помню как радовалась! Ведь эти краски редки и стоят прилично. Я свой набор очень берегла. Шутка ли, пара золотых за тюбик?! А тут такой краской покрашен фасад двухэтажного особняка. Что за варварское расточительство!
Уж оклеивал бы золотыми пластинами! Выйдет ненамного дороже. Но тогда всякому оборванцу будет очевидно богатство владельца, а не только художнику-профессионалу. Ну или полупрофессионалу, если меня можно считать таковым.
Радует только, что дела артефактории мистер Тайгер ведёт хорошо. Иначе как бы он позволил себе такой королевский декор. А значит и мне, как совладелице, стоит смиренно радоваться его успеху и надеяться, что и с моим участием в общем бизнесе мы будем процветать не меньше.
Богатый и пока единоличный владелец артефактории встретил нас на крыльце.
Он подождал, пока мистер Дудль откроет дверцу кареты и немного переменился в лице, когда последний не пошел сразу в его сторону, я протянул мне руку, помогая спуститься.
— Мистер Дудль, какая встреча! — произнес Тайгер приятным хриплым баритоном. Его голос чуть заметно вибрировал, будто большой кот мурлыкает, лежа на солнышке. — Не ожидал, что вы приедете с такой милой крошкой. Неужели у вас появился вкус и вы начали выбирать сотрудников не по мозгам, а по си… — он запнулся, окинув взглядом мою хрупкую фигурку с и правда выдающимися си…, но смягчил слова. Видимо, не лишен воспитания, — силуэту.
Дудль незаметно подмигнул мне и коварно улыбнулся.
— Джерими, ну что вы, есть в мире стабильность и постоянство. И мой принцип отбора в сыск — пример такой стабильности. Так что сотрудник она не мой, а скорее — ваш!
Мистер Дудль, явно довольный, отступил в сторону.
По этикету полагалось представить меня незнакомому мужчине.
Мне — сделать книксен, ему — поцеловать мою руку.
Но он не был мужчиной. Оборотни — ужасно бестактны и презирают наши правила приличия.
А я — уже ему представлена, много много лет назад, хоть он меня и не узнал, я не готова кланяться этому золотоволосому демону.
— Дудль, не ожидал от вас. — Тайгер медленно провел языком по верхней губе. — Какая милая конфетка, — глухо промурлыкал он, — иди же ко мне, мне не терпится развернуть фантики и попробовать тебя…