Выполненное задание
Шрифт:
«Но… может быть, мне удалось бы избежать всего этого», думал Бейли. «Если бы я признался в том, что со мной не все в порядке, еще в самом начале, то этот ход событий можно было бы приостановить, меня бы просто „отрегулировали“. Но нет». Он сжался. «Я не хотел, чтобы меня „регулировали“. Я хотел идти своим собственным путем, а теперь слишком поздно».
Обдумывая свое жалкое положение, он едва заметил, когда автомобиль снова тронулся и когда снова остановился. Бейли ввели в самый большой корпус. Лифт, в котором они ехали вверх, был настолько похож на гроб на троих, что Бейли еле сдержался, чтобы не закричать.
Затем был длинный просторный коридор, невыразительный,
— Мы его привезли, — сказал Джо. — Бейли.
— Так, сейчас установим личность, — сказал дежурный. Он взял бланк со стопки таких же бланков и вместе с ручкой вручил его Бейли. К бланку были прикреплены еще несколько листков бумаги с копиркой. — Заполните это.
Бейли поднял глаза:
— Но это же заявление, — сказал он слабым голосом. — Я ведь не должен заполнять его.
— Думаю, нет, — ответил дежурный. — Но только, если вы не заполните, это будет доказательством вашей неспособности заполнять документы, и вас автоматически возьмут под стражу.
Бейли написал все, что требовалось. Потом у него взяли отпечатки пальцев и провели исследование сетчатки глаз.
— Да, это он, — сказал дежурный. — Теперь, мальчики, вы свободны. Можете идти. — Он что-то неразборчиво написал на узкой полоске бумаги. — Вот ваша квитанция.
— Спасибо, — ответил Джо. — До скорого, Мак. До встречи в психушке. Пошли, Сэм. — И детективы удалились.
Дежурный поговорил по внутреннему телефону.
— Вам повезло, Бейли, — сообщил он. — Доктор Фогельзанг может осмотреть вас прямо сейчас. Я знаю людей, которым приходилось ждать по три дня, пока доктор освободится. Скучное занятие.
Бейли поплелся за ним обратно в коридор. Он чувствовал себя беспомощным, как человек, который видит себя во сне. Но вид кабинета, в которыйонпопал, опять возбудил в нем тревогу. Он не был похож на кабинеты, которые Бейли приходилось видеть до этого: панели из мореного дуба; ковры с длинным ворсом; пара со вкусом подобранных китайских свитков; музыка, да, о, Боже, тихая, ну прямо «Лунная соната»; и человек за столом — маленький, седовласый, с приятными чертами лица, почти безрассудно яркий в своем одеянии. Он поднялся навстречу, чтобы пожать Бейли руку.
— Добро пожаловать к нам, мистер Бейли, — улыбнулся он. — Я так рад вас видеть. Вы свободны, Роджер.
— А его не нужно, ммм, ограничить в движениях? — спросил дежурный.
— О, нет, — ответил доктор Фогельзанг. — Конечно, нет.
Когда дверь закрылась и они остались одни, он продолжил:
— Не осуждайте его, мистер Бейли. Честно говоря, он не слишком умен. Но у нас здесь так много работы, так много нужно всего сделать, что приходится довольствоваться тем персоналом, какой удается набрать. Пожалуйста, садитесь. Сигарету? Или, если хотите — у меня есть сигары.
Бейли опустился в чрезвычайно удобное кресло:
— Я… я не курю, — ответил он. — Но если можно чего-нибудь выпить…
Фогельзанг рассмеялся, и этим поразил Бейли:
— Да, конечно!
У Бейли шли круги перед глазами, но он нашел смелость спросить:
— Почему меня сюда привезли?
— О, разная информация. От людей, которые принимают близко к сердцу ваше благополучие. Они предложили вас осмотреть. И, честно говоря, были некоторые настораживающие моменты в результатах ваших осмотров — то, что нужно было исследовать уже давно, и что, в конце концов, конечно, было бы исследовано, но, как я уже сказал, у нас не хватает персонала. Мы в значительной степени вынуждены полагаться на самого пациента, на его интуитивную способность распознать ранние симптомы, его готовность сразу же прийти к нам за помощью. — Доктор Фогельзанг сиял. — Но, пожалуйста, не думайте, что кто-то сердится на вас за то, что вы так не поступили. Мы понимаем, что в настоящий момент вы не можете полностью отвечать за свои поступки. Единственное наше желание — это ваше исцеление. Знаете, изначально в вас заложен утонченный интеллект, мистер Бейли. Коэффициент вашего умственного развития позволяет отнести вас к пяти процентам наиболее интеллектуально развитых людей нашего общества. Обществу нужен такой интеллект, как у вас, — интеллект, освобожденный от комплекса вины, страхов, нарушений обмена веществ — всего того, что заставляет работать ум менее чем вполовину своей силы и делает человека несчастным. — Вздох. — Но тут приходим на помощь мы.
В кабинет вошла медсестра с подносом. На подносе стояли: бутылка, ведерко со льдом, стаканы, газированная вода. Медсестра улыбалась Бейли так же тепло, как и ее шеф.
— За ваше прекрасное здоровье, — произнес тост Фогельзанг.
— Что… вы собираетесь делать? — осмелился спросить Бейли.
— Ну, ничего особенного. Перед тем, как решить, что же нам следует предпринять, мы хотели бы провести ряд диагностических исследований и тому подобное. Не волнуйтесь. Я убежден в том, что мы выпишем вас до Рождества.
Шотландское виски было хорошим. Беседа была приятной. Бейли раздумывал над тем, что слухи об этой клинике скорее всего преувеличенны.
И действительно, первые несколько дней были заполнены в основном собеседованиями, многоступенчатыми опросами, тестами Роршаха, изучением реакций на психотерапевтическое воздействие, лабораторными исследованиями — изнуряющими, часто вызывающими смущение, но ни в коем случае не нестерпимыми.
Но вскоре его определили в седьмую палату. В ней держали пациентов с серьезными патологическими отклонениями.
В седьмой палате его лечили шоковой терапией с применением инсулина и электричества. В результате, коэффициент умственного развития Бейли снизился на значительное количество процентов. Но, поскольку цель лечения не была достигнута, лечащие врачи стали рассматривать вопрос о хирургическом вмешательстве — префронтальной лоботомии или трансорбитальной лейкотомии. Бейли уже доводилось несколько раз встречаться с двуногими растениями, в которых люди превращаются после такого лечения. Услышав о возможной операции, он пронзительно вскрикнул и решил бороться. Он благодарно всхлипывал, когда доктор Фогельзанг отменил предыдущее решение и дал указание к применению новой экспериментальной возбуждающей терапии. Бейли связывали ремнями и пропускали по нервам ток низкой частоты. Это было немыслимо больно. Доктор Фогельзанг непрерывно наблюдал за пациентом.