Выползень. Файл №102
Шрифт:
Потом он решил, что для его работы это не имеет никакого значения.
А наутро Призрак пошел в отдел дактилоскопии и взял там слайды с отпечатками пальцев Тумса.
Балтимор Шестой день 11:40
— Смотри, — сказал Молдер, усаживая Скалли перед монитором. — Я сейчас тебе все покажу, а потом ты скажешь, что ты об этом думаешь.
Он развернул на экране электронное досье на Юджина Виктора Тумса. На фотографии Тумс получился мрачновато — глаза, прятавшиеся в глубоких впадинах под надбровными дугами, были
— Так, — сказал он. — Это его пальчик, снятый после ареста… И вот это, — он проделал несколько манипуляций, и на экране появился странный отпечаток с вентиляционной решетки в офисе Ашера. — Что скажешь?
— Не похожи, — критически сказала Скалли.
— Да, — согласился Молдер •— Палец, отпечаток которого убийца оставил в офисе Ашера, был не короче пяти дюймов. Кстати, ни у одного пианиста таких пальчиков нет, а уж они-то славятся по этой части… А у Тумса пальчики обычной длины, — он расположил картинки на экране рядом, чтобы контраст между отпечатками стал очевиден. — А теперь запускаем сравнительный дактилоскопический анализ… Вот так. Что видим?
Скалли взглянула на результат.
— Ответ отрицательный, — сказала она. — Ты ради этого меня звал?
— Да, — Молдер откинулся на спинку стула и закинул руки на затылок. — Посмотри, как распределились результаты по факторам анализа.
Скалли посмотрела.
— Но… Стопроцентное совпадение топологии папиллярного рисунка?..
— Вот именно, — сказал Молдер. — Если бы не нарушение пропорций, сравнительный анализ дал бы положительный результат.
— Невероятно, — проговорила Скалли. Так что ты думаешь по этому поводу? — торжествующе спросил Молдер.
— Но совпадения отпечатков нет…
— Дэйна, столетняя практика дактилоскопии основана именно на неповторимости топологии папиллярных линий, а не на разнице в длине пальцев. Кстати, анализ дал бы положительный результат, если бы изменения пропорций отпечатков были в пределах двенадцати процентов. Вот…— Он потянулся к мыши, вызвал меню настройки программы и заменил в одном из окошек число «12» на число «200». — Смотри.
На этот раз результат анализа был положительный.
— Вуаля, — сказал Молдер.
— Он что, может менять длину пальцев? — спросила Скалли.
— Дэйна, он проходит сквозь вентиляционные отверстия высотой в пять дюймов. Пальцы — это ерунда, а вот как он меняет размеры черепа?!
— Ты спятил, — заявила Скалли,
— Это все, что ты можешь мне сказать? — горько усмехнулся Призрак. — А как мое сумасшествие объяснит вот эту пару отпечатков? И не только эту — не забудь еще о пяти отпечатках, двум из которых уже шестьдесят лет…
— Но
— Я уверен только в одном, — Молдер сделал паузу.
— В чем?
— Он на свободе.
Балтимор
Шестой день
Удача продолжала сопутствовать мне. На следующий же день, после того как меня освободили, я нашел еще одного тумса. Голод так сильно терзал меня, что я был уже не в силах сопротивляться рвущемуся с поводка зверю. Я проследил за тумсом до самого его жилища — большого двухэтажного особняка в пригороде — и снова возблагодарил Создателя: тумс был в доме один.
И тогда я с облегчением выпустил зверя…
Бросок — в укрытие — прыжок — под окно…
Он бесшумно мчался по мягкой траве газонов, разбитых вокруг дома. В памяти его с невероятной отчетливостью отпечаталось то, что он увидел через широкое окно гостиной: комната с пятью креслами, столиком, двумя диванами и большим камином… Тумс сидел в одном из кресел и просматривал светские хроники в воскресном выпуске газеты. И был не вооружен.
Оставалось до него добраться — так, чтобы не потревожить никого из соседей…
Он обежал дом и вернулся под то самое окно, через которое уже видел тумса. Каминная труба, видимо, располагается именно на этом скате крыши особняка, и добраться до нее будет просто. Он шевельнул пальцами, вырастил мощные когти и с паучьей быстротой полез вверх по стене…
Балтимор
Седьмой день
06:03
Телефонный звонок разбудил Скалли в шесть утра.
— Жду тебя через десять минут на выходе, — сказал Молдер. — Коултон уже на месте.
— Он? — спросила Скалли, отшвыривая одеяло и пытаясь стянуть через голову ночную рубашку, не бросая телефонной трубки.
— Да, — коротко ответил Молдер и отключился.
Через десять минут Скалли уже сидела рядом с Молдером в его «форде», а еще через двадцать минут они вошли в двухэтажный особняк, вход в который охраняли четверо полицейских. Предъявив удостоверения, Скалли и Молдер вошли в дом и тут же столкнулись с Коултоном.
— …а я говорю — узнайте! — орал он в трубку радиотелефона. — И если такое предложение было — сообщите немедленно!
— Том, — сказал усталый пожилой фэбээровец с рулеткой, подходя ближе. — Это безнадежно. Невозможно продать печень,
вырванную так, как она вырвана у этого парня…
— Заткнись, Уолли, — яростно бросил Коултон. — Я сейчас готов поверить в любую версию, если мне покажется, что она поможет нам поймать этого гада… В любую разумную версию, — поправился он, увидев вошедших в вестибюль Молдера и Скалли.
— Извините, — сказал он, — но здесь идет расследование, и находиться здесь могут только здравомыслящие и квалифицированные сотрудники.