Выпускник. Том 2
Шрифт:
— А ты уверен, что Эратиону нужны те, кто однажды струсил, бросил свою паству и сбежал? Где гарантия, что это не повторится?
— Ты прав, я струсил. Я решил, что спрятаться в горах лучше, чем убивать свою паству.
— Ты поступил значительно хуже. Ты не просто убил свою паству, ты отдал её на растерзание тем, кто извратил их Веру.
— Я это понимаю, но это всё-таки можно исправить. Это будет трудно и долго, но это исправимо. А вот если бы мы их убили, то исправлять было бы уже нечего.
— Допустим. Но почему ты обратился именно ко мне? Я отвечаю только за
— Этого и не требуется. Просто не мешай. Разумеется, если ты узнаешь о непристойном поступке любого Паладина, то сообщи об этом мне, или же можешь вершить суд над ним на месте.
— Ты вот так просто отдаёшь своих подданных во власть Повелителя Смерти?
— Нет. Я отдаю своих подданных на суд того, кто навёл порядок на всём Драбии. Того, кто создал справедливую и величайшую империю и того, кто одинаково справедлив ко всем жителям Эратиона. А ещё… — Великий Паладин замолчал ненадолго, не решаясь произнести вслух, но, всё же, решился и спросил:
— Скажи, а ты, правда, ещё и Повелитель Жизни?
Вместо ответа я моментально соткал и расправил за спиной крылья из Силы Жизни. Великий Паладин тут же рухнул на одно колено и, склонив голову, обратился ко мне:
— Повелитель, отныне я ваш самый преданный слуга! Приказывайте, и я исполню любой ваш приказ!
— Ты мне не слуга. Я не стану тебе ничего приказывать, но и мешать не буду ровно до тех пор, пока твоя Вера служит разумным Эратиона. Если ты её попытаешься использовать в личных целях, или во зло, кара будет ужасающей. Уж поверь мне.
— Нисколько в этом не сомневаюсь, Повелитель.
— И прекрати называть меня Повелителем. Называй, как и остальные императором.
— Как пожелаете, Император.
— Что-то ещё?
— Не позволите ли вы открыть хотя бы одно святилище в империи Элизиум? В любой, даже самой маленькой деревушке. Или эта просьба будет слишком большой наглостью?
«Разреши пропустить трёх паладинов, которых ты отберёшь сам. Где ты решишь им построить святилища решай сам», — прозвучал у меня в голове голос Немезиды.
— Хорошо. Я позволю трём твоим паладинам открыть святилища на моей земле. Одно из них будет находиться в деревне Торговая. Второе, в замке графов Йорк, а третье поставишь в стенах моего замка в Мёртвых Землях. Все святилища должны быть сделаны из дерева. Пока никакого камня, — ответил я, и брови Великого Паладина поползли вверх.
— Вы хотите, построить святилище Жизни на территории Мёртвых Земель?
— Да, но входить на территорию империи Элизиум будут только те три Паладина, которых я выберу и исключительно на общих основаниях, со всеми проверками. А ещё настоятельно рекомендую запомнить, что веру Жизни ты несёшь не только людям, но и всем разумным. Поэтому, если твои паладины или ты сам откажете в посещении святилища любому разумному, то на этом наше с тобой соглашение будет расторгнуто и все твои паладины немедленно будут выдворены с территории империи Элизиум, — предупредил я.
— Ты имеешь в виду нежить? — аккуратно поинтересовался Великий Паладин.
— Я имею в виду абсолютно любого разумного. В
— Мы принимаем все твои условия, Пов… Император.
— Вот и замечательно. Что-нибудь ещё?
— Не мог бы ты сразу выбрать тех трёх паладинов, которым позволишь открыть святилище в своей империи? Со мной пришли самые преданные из нас.
— Хорошо. Тогда возвращаемся, — ответил я и телепортировал нас к его подчинённым.
— На колено перед Повелителем Жизни! — скомандовал Великий Паладин, и его подчинённые тут же преклонили колено и головы.
— Извини. На оба колена мы встаём только перед Немезидой и Осклепием, — сообщил Великий Паладин.
— Осклепий — это Хранитель расы людей? — поинтересовался я.
— Да.
— Ты знаешь, где он сейчас?
— Не знаю. И никто из разумных на всём Драбие не знает. Знают только Хранители, но они ничего не скажут. Им это запрещено делать.
«Слушай, а они, что, правда, встают на колени только перед тобой и Хранителем людей?» — поинтересовался я у Немезиды.
«Правда. Их вера сильна, поэтому она одновременно является их силой и слабостью. Никто и ничто не заставит склонить этих людей оба колена перед кем бы то ни было, кроме меня и Осклепия.»
«Ну, хоть в чём-то они непреклонны.»
«На самом деле они очень сильны и их воля непоколебима, также, как и их Вера. Вот только они оказались не готовы к тому, чтобы бороться за паству, выкорчёвывая гниль. Им нужно было казнить предателей и вероотступников, а они дали им второй шанс. Вот и просчитались. В результате сгнила вся бочка. Хорошо, что ты выполнил часть их работы. Не против, если я скажу им кое-что?»
«Нет, конечно. А заодно гляну, как эти паладины стоят на обоих коленях» — ответил я, и рядом со мной проявилась Немезида.
На колени рухнули не только паладины, но и вообще все здесь присутствующие, кроме меня, разумеется.
— Однажды вы уже подвели меня. Я даю вам ещё один шанс. Третьего раза не будет! Вы всё поняли? — тоном, которым можно было заморозить всё в округе, обратилась к паладинам Немезида.
— Да, Хранительница. Мы всё поняли! — в голос ответили паладины, а Немезида улыбнулась, обняла меня за руку и положила голову на плечо. Разумеется, этот жест не остался незамеченным повелительницей Смерти. Мортис тут же проявилась с другой стороны, обняла меня за руку и предъявила Немезиде:
— А ну хватит приставать к моему императору, хитрая бестия. Я же знаю, что ты пришла сюда не ради паладинов, а для того чтобы пообжиматься с ним.
— Ну и что, имею полное право. Он, вообще-то, Повелитель Жизни и моя правая рука.
— Ты забываешь, что сначала он стал Повелителем Смерти и моей правой рукой.
— А можно узнать, что за спектакль вы тут устроили? — поинтересовался я.
— Ну, тебя давно не было, а мы скучаем, — ответила Немезида.
— Да, ты совсем нас забросил. Так что, Будь добр, найди время, а то не удовлетворённые женщины могут натворить таких дел, что мало не покажется, — поддержала подругу Мортис.