Выпускной
Шрифт:
— Угу, может.
— Или, вон, Макаров отомстил мне за все насмешки над ним, олень недоразвитый. Но он не уходил вроде как... А также его бесит Оля, она же орала на него всё время. Хотя он тряпочка, не мог провернуть такое. Самойлова бы ему позвоночник сломала давно, если бы он притронулся к ней. А, может, у него там помощники были.
— Не исключено.
— Николашка, умный наш, пошёл домой к себе, а пришёл на хату ко мне. Вместе с Олей. Дохлой. Но, нет, он не мог так быстро дойти до этого места, да и душа у него добрая. Нет, не мог, честное слово, не мог. Но вот самые неподозрительные часто оказываются виновными, да ведь?
— Да ведь.
— О! Папа Марка! Он, кароч, отомстить за сына хотел. Пиу, пиу, тыдыщ. Убил одноклассницу
— Да.
— Сомов! Он сейчас один из подозреваемых. Торопился куда-то, позвонили ему, видите ли, ушёл перед нашим прибытием на дачу. Вот мне кажется, что это он!
— Возможно.
— Слышь, сладенький мой крендель, а ты что это со всем соглашаешься, что бы я не говорил? — прищурился Данил. — А? Тварёныш! Тихон! Вот стоишь поди сейчас, в глаза врёшь, мол: "А кто это сде-е-е-елал? Я не в курсе, я не при делах". Амёба сушёная, ну-ка признавайся! Сбежал с выпускного; услышал суть предсказания Самойлихи; высиживал план коварный свой; подкараулил девку за магазином, когда она убежала от своего класса — ну, мне Кристина рассказала это — зарезал; отнёс ко мне на хату, ибо ключи у тебя только были; прибежал к нам с хавчиком, как будто ничего не было; специально не закрыл за собой дверь, чтобы подумали, что кто-то другой пробрался ко мне. Всё на тебя указывает! Что молчишь?! Говори! — закончил размышление Данил и, взяв кочергу, подошёл к Тихонову. — Давай, говори, я тебя не трону.
Тихонов открыл рот и вытаращил на друга глаза. Он не мог ничего произнести от такого заявления. Лялин поднёс к его горлу железную кочергу, сказав: "Кончишь также, как Самойлова".
— Я... я... не... Даня! Ты что, блин, такое говоришь?! Зачем мне это? Я не... Ты вот... А вообще... Ну, там... А она... Да это так совпало! Это не я! Убери свою суперветку! Такого удара по заднице я точно не вынесу! — нервно говорил Илья, пятясь на кухню.
— Что-то я тебе плохо верю, — прищурившись, ответил Лялин, — вот ты такой хитрый всегда был, мастер вранья. Хм, ладно, хрен с тобой, дубина, поверю. Но ты всё ещё главный подозреваемый. Звонить в полицию? — он поставил кочергу в угол.
— Ты меня в тюрьму кинуть решил?! — напугался Илья и юркнул под кухонный стол.
— Будто я тебя не достану оттуда, — закатил глаза Данил, — да нет, я просто спросил. А что? Рассказать всё, что знаем, дать, так сказать, показания и пойти к ребятам. Они ничего не должны вроде подозревать. Мы же не виноваты, да? Докажем, что пришли, а тут она валяется дохлая.
— Угу.
— Опять ты за своё, Тихон? "Угу, агу, ага". Ладно, я продолжу. Вот, о чём я? Ах, да. Идём к ребятам. Они подтвердят, что я не отходил от них, что все рядом там были. А вот ты бегал где-то, это сложнее будет доказать. Стоп. Нет. Там кто-нибудь лишнее ляпнет. Макар, например. Ух, зверюга какой, подставит, как пить дать. Не-е-ет, так дело не пойдёт. Думай, Даня, думай, — он начал хлопать себя по лбу.
— Может, просто до утра спрятать на чердаке, а там выкинуть трупак в кусты, и типа мы нашли её. И всё пучком будет.
— Всё у тебя так легко получается, я просто поражаюсь твоей оптимистичности. Но это, как мне кажется, наиболее подходящий вариант в нашей непростой ситуации. Ладно, согласен.
— Куда тащим мясо? — оживился Илья, вылезая из-под стола.
— Сам ты мясо! Не знаю... На чердак можно. Сам же сейчас предложил. Склероз ранний уже, да? Чёрт, что мы делаем? Вот чувствую, что добром это не кончится. В пол уже кровь впиталась, я пойду за какой-нибудь моющей хренью. Ничего не трогай тут, понял? Я вернусь быстро.
Илья снова зашёл в зал и, аккуратно обходя труп, сел на маленький диванчик. Он дрыгал ногами, сидя на нём и дожидаясь друга. Тихонов с нетерпением ждал, когда откроется дверь кладовки, за которой скрылся Лялин. Он качался вперёд-назад, не зная, чем заняться. Сложилось впечатление, что
— Я сказал, чтобы ты ничего не трогал! Почему ты такой-то?! Не до шуток сейчас! Тебе вообще всё равно, что у нас труп в комнате? Ты хотя бы оцениваешь ситуацию?! Убитая девушка, а мы подозреваемые. Кому я объясняю, ты же как ребёнок себя ведёшь всегда! Пофигист! А ну-ка быстро вылез, противная собачонка!
На этот раз всё сделали так, как он посчитал нужным: завернули тело в окровавленный ковёр и неторопливо потащили на чердак.
Чтобы попасть туда, нужно было подняться по узкой лесенке, которая находилась на веранде, и открыть дверь, запертую на засов. Лялин приказал Илье подержать труп около лестницы, пока он открывает дверцу. С большим трудом они затащили мёртвую Ольгу наверх и положили её на порог. Данил принялся пинать ногами инструменты и мусор, валявшиеся на полу. Освободив место, они перетащили завёрнутую в ковёр девушку прямо на середину чердака.
— Всё, Илюха, мы это сделали, — выдохнул Данил, потирая лоб. — Пойдём теперь пол мыть, — с этими словами он направился к выходу. — Не забудь закрыть потом.
Тихонов остался наедине с мёртвой девушкой. Илья решил разглядеть Олю и, присев на пол рядом с ней, приподнял край окровавленного ковра. Лицо Самойловой полностью было в крови, а глаза всё ещё открыты. Парень тихонько прикоснулся к векам Ольги и прикрыл их. Он ещё раз посмотрел на бездыханное тело и, вздохнув, произнес: "Эх, не удался твой праздник". Илья встал с пола, направился к выходу и услышал негромкий скрип досок. Он обернулся.
Голова Ольги резко повернулась в сторону парня.
Чёрные, как показалось Илье в плохо освещённом помещении, глаза Оли раскрылись, и Тихонов поймал на себе её пронзительный грозный взгляд.
Парень оцепенел от ужаса.
По телу прошёл жуткий холод.
Его глаза широко раскрылись.
У парня задрожали колени, он не мог пошевелиться или что-то сказать. Как будто цепи сковали его тело и не давали дышать. Сердце застучало с такой силой, что, казалось, оно выпрыгнет. Посреди горла встал ком.
Не отрываясь от окровавленного лица и всё ещё устремленных на него глаз Оли, он нервно сглотнул.
В этот самый момент девушка, словно пытаясь что-то сказать, медленно приоткрыла рот. По губам быстро скатилась капля крови и упала на пол, оставив тёмно-алое пятнышко.
Послышался тихий хрип. Через несколько секунд Илья понял, что этот хрип принадлежал ему.
Тихонов зажмурил глаза и выскочил из помещения, чуть не упав с лестницы. Даже не закрыв дверь чердака, где находилась Самойлова, он, запинаясь и падая на ходу, побежал к Лялину в комнату, который щёткой оттирал от крови доски.