Вырай. Цена спокойствия
Шрифт:
В конце концов, пчёл прогнал дождь, а Ян Брониславович рванул к Сычковой. Марина выслушала жалобу и спешно выехала в деревню, прихватив Хромушку. Ведьмы, не обращая внимания на льющуюся с неба воду и раскаты грома, несколько часов исправляли сущность пчёл, которая, как оказалось, была изменена Выраем – пока в поселении хозяйствовала Чума, люди не слишком-то следили за тем, что происходило на подворьях. Вот медоносы и летали за Туман без ежедневного «обеззараживания» с помощью специального амулета.
Сейчас
– Я нечаянно, честно.
– Значит, учись контролировать себя. Поехали.
Сычкова села за руль. Машина бесшумно двинулась вперёд. Буквально через несколько секунд её окутал густой лиловый туман, который почти сразу же рассеялся, и Соня увидела мирный пейзаж переходника.
– Ладно, не страшно. Во всём нужно искать плюсы. Твой способ страшноват, конечно, но вполне может заменить кое-какие боевые заклятия. Главное, не увлекайся.
Судя по тону, Марина заметно расслабилась. Всё-таки путешествие по Выраю выматывает даже колдунов.
– А ты так можешь?
– Конечно. Лечить не особо, если честно. Может, не доросла, а может, способностей к этому нет. А вот убивать твоим способом – запросто. Только я этим не пользуюсь никогда.
Разговор прервал вновь появившийся вокруг автомобиля туман. Миг – и потусторонний мир остался позади. Соня увидела знакомую промышленную зону, а чуть дальше можно было разглядеть верхние этажи дома детства. До церкви оставалось совсем ничего. Прижав руку к груди, словно пытаясь удержать сердце на месте, девушка медленно задышала через нос. Наставница не торопила – она понимала, что сейчас испытывает ученица. Чтобы как-то отвлечься от волнения, Соня дрожащим голосом спросила:
– А почему вампиризмом не пользуешься?
Марина нервно дёрнула плечом:
– Однажды это плохо кончилось. Из-за моей глупости и самонадеянности погиб замечательный человек. Знахарка, Антонина Николаевна. Правда, я не знала, что тяну из неё силы, но это не уменьшает моей вины. Так что лишь от колдуна зависит сторона целительской медали. Я свою выбрала. А тебе доступны обе. Сохраняй равновесие, и всё будет хорошо.
– Но если ты не знала, то…
– Давай не будем, ладно? Скажи лучше – волнуешься?
– Разве не видно? Я не волнуюсь, я в ужасе.
– А чего так?
– Как ты не понимаешь? А если они меня видеть не захотят? Или в живых никого нет? Почти два месяца прошло!
Сычкова насмешливо фыркнула:
– Глупости. Тебя все любили и любят, это раз. У них защитная полоса вокруг церковного двора, это два.
Марина повернула за угол, ожидая увидеть последние триста метров дороги до автостоянки, и еле успела затормозить – путь преградили трёхметровые ворота шириной во всю улицу.
– И
Конечно, ворота не шли ни в какое сравнение с приреченскими, но тоже выглядели внушительно. Хоть и затрапезно. Лепили ворота из того, что было. Металлические покорёженные листы, подгнившие доски, пластиковые разноцветные панели, и прочий строительный материал, разбавленный хламом. Марина даже заприметила дверь холодильника. Кое-где щетинились ржавая арматура, колючая проволока и осколки стекла.
Соня выскочила из машины и звонко крикнула:
– Эй, есть кто живой?! Ау, люди! Это я! Кривицкая!
Ответом ей была тишина.
– Кто-нибудь! Открывайте!
Марина, которая из машины выходить не спешила, приоткрыла окно и вполголоса сказала:
– Не кричи. Мало ли что…
– Я чувствую, здесь кто-то есть – за нами наблюдает, но открывать не хочет. Да что вы там затаились?!
Девушка в нетерпении пнула ворота ногой.
– А ну, убрала свои грабли! – послышался мужской голос. – Прекрати по дверям колотить, а то живой не уйдёшь, отродье!
В воротах появилось небольшое смотровое окно, из него высунулся автоматный ствол.
– Соня! – предостерегающе крикнула Сычкова, но целительница и без наставницы поняла, что дело труба, и юркнула назад, в автомобиль. Короткая очередь в воздух доказала, что невидимый охранник шутить не намерен.
– Валите отсюда!
– Это же Ванька! – Хромушка открыла окно и крикнула: – Эй, Вань, прекращай дурить! Я Соня! Хромушка!
– Ехай отсюда подобру-поздорову. Пока не вышли и не отметелили.
– Иван, не знаю, как вас по отчеству! – вмешалась в беседу Сычкова. – Почему такой холодный приём? Ладно, я, может, и не узнали – один раз виделись, и при неприятных обстоятельствах. Но Соня с вами столько лет прожила, вы что!
– Таких Сонек уже трое приходило! – рявкнул из-за ворот другой голос.
– Как – три? – Соня снова бесстрашно выскочила из машины и подбежала к воротам.
Марина вздохнула, наскоро создала вокруг ученицы защиту, но сама не вышла, решила не вмешиваться.
– А так, – передразнил тот же голос, – вы, нечистые, совсем оборзели. Так что повторяем – валите, пока целы!
– Но это я, правда, клянусь!
Ответом была автоматная очередь. Защитный купол на несколько мгновений украсился вспышками.
Почему-то за воротами растерянно замолчали. Автомат исчез, в дырке показался любопытный глаз.
– Чем пули остановила?
– Это не я, это Марина. Колдовством, как тогда, когда на нас мародёры напали. Пустите, Ваня, Донован, я вас узнала! Пожалуйста, я так соскучилась, – сонины глаза наполнились слезами.