Выскочка
Шрифт:
— В смысле нет? Совсем? — возмущаюсь я.
— Совсем нет. Теперь я чувствую, что нам нужен план «Б». — Эштон оглядывает комнату и останавливает свой взгляд на моих вещах. — Это все, что ты собралась с собой взять?
Смотрю на нее непонимающим взглядом.
— И что? Еще пару джинс и футболок и этого достаточно. — Минимализм — это мой стиль.
— А платья? Это же Лос-Анжелес, ты ведь не сможешь двигаться там в сланцах. Согласись, это больше в стиле Тайлера, — хмурится она. — А еще то красивое белье возьми. Мало ли.
Закидаю в чемодан еще пару вещей и нахожу пустой флакон без наименования из под лекарства.
— Что
— Без понятия. Там есть название? — Протягивает руку и забирает у меня флакон.
— Странный флакон. — Она озадаченно смотрит на меня, а я развожу руками. — Наверняка это не твое, ведь так?
— Ты думаешь, что там были наркотики? — спрашиваю ее в лоб.
Она молчит и все еще пялится на предмет в ее руках. Открывает его и нюхает.
— Пахнет чем-то сладким. Это не мет, точно. — Пожимает плечами. — Что? У меня был друг наркоман. Я точно знаю запах мета.
— Тогда что это? Я видела, как Тайлер прячется, чтобы выпить их. И довольно часто. — Может, лекарства?
— Бред, для чего ему прятаться, тем более от тебя. — Пока мы гадаем, у Эштон приходит сообщение на телефон.
— Ох, я не могу это пропустить. Садись. — Она хватает пульт от телевизора и включает MTV. — Сейчас начнется выступление.
Я во все глаза разглядываю огромную сцену. Операторы крутятся и со всех сторон показывают разные ракурсы. Я вижу, как Тайлер выходит на сцену стадиона без рубашки в черных штанах и разговаривает со зрителями. Он объясняет, что их группа на разогреве. И они счастливы выступать перед таким количеством фанатов легендарных групп. Он говорит, что они исполнят песню группы p!atd Victorious. И последние его слова заставляют меня чуть ли не упасть в обморок.
— Я знаю, что ты сейчас смотришь на меня. Детка, я с ума схожу от того, что скоро уже увижу тебя.
Он хватает микрофон и поет:
Сегодня мы победители,
Шампанское льется на нас,
Все мои друзья были на высоте,
Сегодня мы победители!
О-о-о, победители!
Диско-королева с пышными формами шла на гильотину,
С бледной кожей, как у Стива Маккуина.
Позволь мне быть твоим королём-убийцей!
Это причиняет боль, пока не прекратится,
Мы будем любить, пока больше не сможем любить.
Я серийный убийца в белом,
Мои глаза, как сломанные гирлянды на Рождество,
Мои ласки мрачны и ядовиты,
И ничто не сравнится с моим оглушающим поцелуем,
Знаю, тебе это нужно, ты чувствуешь это?
Пей воду, пей вино!
О, мы должны зажечь по полной!
Жить — как самая растиражированная знаменитость!
Запустим фейерверки, как будто сегодня 4-ое июля,
Пока нам не станет хорошо.
Не могу поверить, что он только что сказал это! Он поет для меня. Тайлер бесподобно смотрится на сцене, безупречно. Его прическа, тело и манера поведения на сцене… невероятно красиво. Он как рыба в воде. Я никогда не видела, чтобы он так танцевал при мне. Его гибкость и чувство ритма поражают. Чтобы он не делал, — прыгает или танцует — его голос от этого хуже не становится. Я наблюдаю, как он выходит прямо к толпе слушателей и спускается, пожимает руки, протянутые через решетки. Он ненормальный.
Забегает на сцену, останавливается на ступеньке с барабанной установкой и делает сальто назад. Толпа визжит, а я сижу с прижатой
— Это поразительно! Он потрясающий! — говорю я не своим голосом.
— А я тебе говорила. — Эштон тянется, чтобы выключить телевизор.
И тут мы слышим противный девчачий визг и рокот — это звук шока и страха. Обе смотрим в телевизор, и я вижу, как на сцене лежит кто-то. Быстро подхожу к телевизору, как будто от этого изменится картинка, но все равно мне видно только маленькую часть человека, ботинок это или часть тела, я не могу рассмотреть.
— Набирай Тайлеру! — ору я не своим голосом. — Позвони Тайлеру, Эштон! Только бы это был не он.
Эштон соскакивает и мечется в поиске своего телефона. Я набираю его номер и слышу только длинные гудки.
— Возьми телефон, Тайлер, возьми телефон. Прошу тебя, — говорю в телефон. Мысленно я читаю молитву, все еще надеясь, что все это мне кажется. Не может быть, что он только что стоял на сцене, и сейчас это он там и лежит, собравшись в маленький комочек. Эштон орет в телефон, матерится и набирает всем, кому только может. Но не один номер не отвечает. По телевизору включают рекламу, и я знаю, что ничего больше нам не покажут.
— Кейт, бери свои шмотки и быстро в машину! Бегом!!! — кричит она.
Я бегу по лестнице, спотыкаюсь и падаю. Из меня вырываются рыдания, я не могу сейчас думать о том, что с ним что-то произошло. Закидываю все, что попадает под руку в сумку. Переобуваю кроссовки и бегу к двери. Перепрыгиваю через несколько лесенок и слышу, как Эштон орет в телефон.
— Какого хрена там произошло? Что? Это Трайлер? Бутылка? Он в сознании? Только не это. Господи!
Глава 17
Глава 17
Тайлер
Чувствую, как мне приоткрывают веки и светят фонариком. Бешеная боль, я бы сказал — адская. Мне режет глаза, и боль отдает в голову. Дергаюсь, пытаюсь освободиться от оков, меня рвут на части. Связывают, держат за руки и тянут куда-то на дно. Я предполагаю, это дурной сон, потому что мои вены выкручивает от режущих болей. Мне кажется, я ору во всю глотку, чтобы меня оставили, но издевательства надо мной подобны пыткам инквизиции. Такое впечатление, что в мои глаза натыкали иголок, и вдавливают их буквально в мой мозг. Громкий гул, давка, и мне жутко жарко. Ничего не вижу. Люди будто стоят надо мной. Что-то кричат и смеются. С силой отталкиваюсь и чувствую, как меня кружит по тоннелю. Лечу вниз, и больно ударяюсь, когда падаю. Я выдержу, мне главное дождаться Кейт. Паника, вот как это называется. Не может же весь этот бред быть наяву. Еще один толчок, и я просыпаюсь.
Открываю глаза и ни хрена не вижу. Моргаю несколько раз, я хочу убедиться, что мои глаза, наверняка, открыты. Не может быть, чтобы я ослеп.
— Мистер Браун, закройте глаза, посидите несколько секунд, мы закапали вам капли. Вам необходим покой. — Слышу незнакомый голос и кривлюсь от удара боли в голове.
— Голова болит. — Мой голос напоминает скрежет, будто в горле множество осколков. Тошнота подкатывает к горлу, и я сдерживаю позывы.
Пара секунд, и меня рвет в какой-то сосуд, я его даже не вижу. Запах рвоты и больницы — действительно, приятное сочетание.