Высокая магия
Шрифт:
По моим расчетам, взбирающаяся среди руин фигура должна была уже подобраться к спальне. Снаружи теперь стояла тишина, и казалось, что озаренная огнем свечей комната висит в небесах, отрезанная от всего мира.
– Ты понимаешь, что убил меня? – спросила Агнесса.
– Теперь понимаю.
– Но твоя месть именно мне нелепа! Твоего отца убили Неклон, Самурай, Даб и мой отец. Моего отца убили Неклон, Самурай, Даб и я. Но я не убивала твоего отца.
Конечно, я знал это. Барон Харг Зара считался другом барона Дэви. У Зара была дочь Агнесса, а
В нарушение всех традиций она тоже видела себя в Большом Доме.
А потому договорилась с Дабом, Самураем и Неклоном.
Эльф за столом поднялся и широко развел руки, будто хотел обнять меня. На правой была черная перчатка с ржавыми зазубренными лезвиями – расклепанными гвоздями. Я находился между креслом с Большаком и кроватью, рассматривая ловушки, что лежали на столе. Между мешочками и кувшинчиками валялся плетенный из шелковых нитей ремешок. «Жгут», тонкий и очень длинный, – какая-то новая разновидность, еще не появившаяся на рынке. Я стоял, опустив руки с саблями, стараясь не смотреть на эльфа. Как только его лицо попадалось мне на глаза, Призрак выбирался из темного закоулка моего сознания.
Эльф засмеялся.
– Самурай помнит! – громко прошептал он. – Помнит отца мальчишки. Тело сожгли, но Самурай помнит его голову на колу во дворе поместья. Агнесса боялась – Самурай с бородавочником проговорятся, что по ее приказу вслед за бароном Дэви убили и Харга Зара. Дочь, решившаяся убить папочку ради Большого Дома, как это мило. Она отослала их далеко, заплатив им, хорошо заплатив за молчание! – С каждым словом шепот звучал все громче, пронзительнее. – Долгие годы они занимались своими делами, но такие, как Самурай и Даб, могут понадобиться всегда. Когда фиала появилась и сразу исчезла, она призвала их к себе опять… – Шепот все еще оставался шепотом, но одновременно он был криком, заглушившим все остальные звуки, он ревел и грохотал в моих ушах, в ушах мальчишки, за которым по старому кладбищу бежал, размахивая колом, Призрак. – Самурай помнит мальчишку, единственного, кому удалось убежать. Как же так, какой резвый мальчонка! И Самурай бросился за ним, он хотел, чтобы не ускользнул никто… На кладбище почти догнал его, а потом потерял из виду. Какой-то эльф бродил там возле только что выкопанной могилы, он сказал, мальчишка убежал дальше, а ведь Самурай, он всегда был доверчивым, какая слабость! Поверил эльфу, и зачем? Ведь мальчишка, где мог быть мальчишка? Только потом Самурай понял – он прятался в той могиле…
Не было кровати с балдахином, не было эльфа и умирающего Протектора. Спальни не было. Над старым кладбищем серебрился свет звезд. Вокруг могильные камни, и тоскливый, мертвенный ужас все крепче сжимал сердце мальчика – ужас шел сзади, от того, кто бежал следом, от Призрака, легко перескакивающего через могилы и ограды: длинный черный кол в руках его, и на конец насажена… Мальчик взвизгнул от ужаса и побежал быстрее, то и дело спотыкаясь, чуть не падая. Из-за оград тянуло промозглой сыростью, а Призрак догонял – мальчик уже слышал его мягкие шаги, дыхание,
– Позже Самурай понял, как эльф провел его, вернулся туда, но эльфа уже не было, он ушел и забрал мальчишку. И вот вчера Самурай встретил того эльфа, пусть и постаревшего, но Самурай узнал его! Птичник на свалке, вот кем он стал. Птичник на свалке, большая удача! Он умел драться, но Самурай умеет это лучше всех. Через много лет старый эльф поплатился за тот обман на кладбище, а что же мальчишка? Мальчишка до сих пор жив, и Самурай видит что-то очень неправильное в таком положении дел…
Эльф, бродящий ночью по кладбищу в поисках сбежавшей из вольера птицы с вывихнутым крылом. Он сбросил мальчишку в могилу, выкопанную с вечера для утренних похорон. Мальчишка лежал, весь в глине, не дыша и не шевелясь, слушая, как Призрак разговаривает с эльфом – тот отвечал подобострастно, изображая полувыжившего из ума безвредного старикана: «Нет, господин… Никакого детеныша, господин… Да, я слышал шаги, такие легкие, словно бежал человеческий детеныш… Вот туда, к воротам, он побежал туда, господин… Что вы, мы же одного племени, как же я могу врать такому знатному господину…» Тогда Призрак ушел – но не в этот раз. Сейчас Призрак шагнул к могиле, и над мальчишкой померк свет звезд. К нему, сжавшемуся на дне могилы, склонилось безумное лицо, а далекий голос произнес:
– Это мучает Самурая, он хочет покончить с этим раз и навсегда…
Другой голос, женский, приказал:
– Так покончи. Убей мальчишку!
Призрак вскочил на могильный камень, занес кол над головой и спрыгнул в могилу.
2
Самурай вскочил на стол, поднял руку в перчатке и прыгнул на меня. Я пригнулся, от ужаса не понимая, что происходит, где я, почему в его руках кол, ковер это или земля, спальня или кладбище, пригнулся и бросился навстречу: он перелетел через меня и зацепил кресло с Большаком. Кресло перевернулось – откуда оно взялось на кладбище, почему к нему привязан какой-то коротышка? – а я покатился по траве.
Но травы не было, вместо нее – пышный ковер, вместо могильного камня стол, возле которого я поднялся на колени. Самурай, не устояв, упал ближе к двери, вскочил и шагнул ко мне – и тут за его спиной в дверях появился Герен Песчаный.
– Пригнись! – заорал я Самураю, бежавшему ко мне с вытянутой перед собой рукой в перчатке.
За один короткий миг он успел сделать три движения – вцепился в мою шею голой рукой, пригнулся и вонзил зазубренные лезвия мне в грудь.
Лепреконы Грецки передали Герену Песчаному то, что я сказал им. Услышав, что макгаффин спрятан в Капище, Герен решил уничтожить фиалу. Но он не собирался сам взрываться вместе с ней и оставил себе комок жабьей икры. Теперь колдун швырнул его, но Самурай успел пригнуться – комок пронесся над его спиной и вылетел в окно. Сжимая мою шею, Самурай ударил еще раз. Потом еще. Стоя на коленях, я покачивался от ударов. Его глаза сузились, эльф расставил ноги и занес лезвия над моей головой.
– Кожа единорога? – спросил он.
За окном брошенный Гереном комок икры взорвался, и мгновение спустя за спиной стоявшего в дверях колдуна вскипело огненное озеро.
Красно-черный вал разошелся кругом от места, под которым находилось Капище. Он прокатился по нескольким кварталам и застыл – нагромождение горящих обломков, – а в центре, на месте провалившейся мостовой, плескалось озеро пламени. Содрогнулся весь Большой Дом, и где-то в его недрах возник треск. Он приближался, усиливаясь.
– Где мальчишка взял кожу единорога? – произнес Самурай. – Разве где-то еще осталась… Ха! Ну, тогда Самурай просто отсечет голову мальчишке.