Высокий, привлекательный, в татуировках

Фолкнер Тэмми

Глава 29

Логан

Я в ужасе. Эмили нет, но её гитара по-прежнему здесь. Она ушла утром, до того, как я проснулся. Её чёрная сумка тоже пропала. И все её личные вещи. Всё, кроме гитары. Ведь она же не могла уйти от меня, да? Насовсем. Пол сидит рядом со мной на диване и вытаскивает мою руку изо рта, когда я начинаю грызть ногти.

— Она вернётся, — говорит он. — Хватит волноваться.

Она не вернётся. Я уверен. Теперь

мне стало понятно, что вчера, когда она сказала мне своё имя и позволила мне быть внутри неё, она не признавалась мне в любви. Она со мной прощалась. Это причиняет невыносимую боль, но это правда. И я в этом уверен.

Звонит телефон. Я вскакиваю, когда вижу, как мигают огоньки, сообщая о звонке. Пол спешит ответить.

— Мэт говорит, чтобы мы включили новости, — передаёт Пол, включая телевизор и щёлкая каналами.

Ведущий новостей что-то рассказывает. Я читаю текст, который воспроизводится большими буквами внизу экрана.

О СЕГОДНЯШНИХ НОВОСТЯХ ПРО ЗНАМЕНИТОСТЕЙ: БЛУДНАЯ ДОЧЬ ОДНОГО ИЗ САМЫХ ВЛИЯТЕЛЬНЫХ БИЗНЕСМЕНОВ В СОЕДИНЁННЫХ ШТАТАХ СЕГОДНЯ НАШЛАСЬ ЖИВОЙ.

— И какое отношение это имеет к нам? — спрашиваю я Пола.

НАВЕРНЯКА ВЫ ПОМНИТЕ ТОТ АЖИОТАЖ ШЕСТЬ МЕСЯЦЕВ НАЗАД, КОГДА ЭМИЛИ МЭДИСОН ПРОПАЛА.

Кадр сменяется фотографией блондинки.

Пол с силой бьёт меня в грудь, чтобы привлечь моё внимание. Это охрененно больно, но мой взгляд прилип к экрану телевизора.

ЭМИЛИ МЭДИСОН ПРОПАЛА БОЛЕЕ ШЕСТИ МЕСЯЦЕВ НАЗАД, НО СЕГОДНЯ ОНА ВЕРНУЛАСЬ ДОМОЙ.

— Это же моя Эмили, — выдыхаю я. У неё светлые волосы. И улыбка на миллион долларов, вместе с такими же дорогими серёжками.

Пол бьёт меня ещё сильнее, и мне приходится посмотреть на него.

— Это Кит? — спрашивает он.

Я машу на него рукой, чтобы он заткнулся. Он увеличивает громкость. Я смотрю на слова внизу экрана. Сползаю вперёд, и теперь моя задница балансирует на краю дивана.

ЭМИЛИ СОГЛАСИЛАСЬ ОТВЕТИТЬ НА НЕСКОЛЬКО ВОПРОСОВ.

Я наблюдаю за тем, как девушка, которую я люблю, поднимается к трибуне. Она щурится и поднимает руку, чтобы загородиться от солнца. Я вижу веснушки на её переносице, и моё сердце замирает. Она в Калифорнии.

—Добрый день, — говорит Эмили.

Толпа начинает забрасывать её вопросами. На экране печатают только те вопросы, на которые она отвечает.

— Где я была? — повторяет она. — Все шесть месяцев я была в Нью-Йорке. С этим связана кое-какая история, но я не буду утомлять вас ею. Иногда девушкам нужен перерыв. — Большие буквы говорят о том, что она смеётся. Но в её глазах нет смеха.

С ВАМИ ВСЁ В ПОРЯДКЕ, ЭМИЛИ? — спрашивает кто-то.

— Я чувствую себя отлично, — говорит она. — Лучше, чем когда-либо.

ЭМИЛИ, ВЫ ПСИХИЧЕСКИ НЕЗДОРОВЫ? У ВАС БЫЛ СРЫВ? ВЫ БЫЛИ НА РЕАБИЛИТАЦИИ?

Она удивлённо смотрит на того, кто задаёт эти вопросы.

— Последний раз, когда я

проверялась, всё было хорошо. — Она смотрит вниз на своё тело и хлопает себя по бёдрам и животу. — Думаю, со мной всё нормально.

ЭМИЛИ, ВАС УДЕРЖИВАЛИ НАСИЛЬНО?

Она качает головой.

— Нет. Никакого насилия не было. Всё это время я была в полной безопасности.

Кто-то поднимается к трибуне, чтобы увести Эмили, и у меня всё болит, когда я вижу, как она отступает назад. На экране появляется ещё один вопрос.

ЭМИЛИ, КАКИЕ У ВАС ПЛАНЫ НА БУДУЩЕЕ?

Она улыбается. Потом смотрит прямо в камеру. Прямо на меня. С таким же успехом она могла бы дать мне под дых.

— Весной я собираюсь в Джульярд, получать музыкальное образование.

У меня внутри всё обрывается.

ПОЧЕМУ НЬЮ-ЙОРК, ЭМИЛИ?

Кому-то удаётся задать ещё один вопрос до её ухода.

Эмили склоняет голову набок и смотрит прямо на меня. Она поднимает руку и показывает знак, обозначающий «я тебя люблю», и я вижу татуировку на её предплечье. Это ключ, в центре которого буквы моего имени. Я смотрю на Пола.

— Ты её сделал?

Он ухмыляется и пожимает плечами.

— Ничего особенного.

Нет, она особенная. До каждой грёбаной детали.

Репортёр повторяет вопрос:

ПОЧЕМУ НЬЮ-ЙОРК, ЭМИЛИ?

— Всё просто, — отвечает она. — Потому что я люблю Нью-Йорк. Я люблю Нью-Йорк всем своим сердцем и жду не дождусь, когда смогу вернуться. Я должна была вернуться повидать папу, который должен был кое-что уладить для меня. Но я возвращаюсь в Нью-Йорк. — Она наклоняется ближе к микрофону. — Я люблю тебя, Нью-Йорк. Никогда не сомневайся в этом. Скоро увидимся.

И тут она машет рукой и исчезает.

Я откидываюсь на спинку дивана, пытаясь осмыслить всё это в своей голове.

— Вот дерьмо, — говорит Пол. — Это она заплатила за лечение Мэта.

— Что? — Я по-прежнему нахожусь в шоке.

— Она вернулась домой ради тебя, — объясняет он. На другом конце провода по-прежнему висит Мэт, и Пол одновременно разговаривает с нами обоими.

Она сделала всё это ради меня.

— Она сделала это ради меня, — произношу я вслух.

— Хренов везунчик, — говорит Пол, пихая меня в плечо.

— Она вернётся обратно, на весенний семестр в Джульярде.

Тёплое чувство счастья накрывает меня, словно одеяло, которое свеженьким вытащили из сушилки.

Пол кивает.

— К тому моменту Мэт уже будет дома.

Все мы надеемся, что к тому моменту Мэт окажется дома. У Мэта появился шанс вернуться домой, и всё это благодаря Эмили. Я вскакиваю, и Пол заключает меня в объятия.

— Она вернётся? — Я по-прежнему не могу осознать всё это. — Она не уехала навсегда.

— Она только что объявила на весь грёбаный мир о том, как сильно тебя любит, придурок. — Пол снова пихает меня в плечо.