Высокий замок
Шрифт:
В том числе и нежеланием принимать серьезные решения. По крайней мере без долгих размышлений и детальной оценки всех, даже самых незначительных обстоятельств.
– Ваша светлость, позвольте сказать. – Бетина, до сей поры не проронившая и слова, кроме обязательного приветствия, решила вмешаться в беседу.
Девушка чувствовала себя немного не в своей тарелке. Еще недавно она была всего лишь рядовым мастером магии – ранг высокий, если сравнивать даже с некоторыми воспитательницами Школы, но не настолько, чтобы обладатель этого ранга мог на равных говорить с правителями. А потом она, неожиданно для себя, оказалась одной из немногих уцелевших магов армии. Получила Золотой клинок Ордена. Стала, по сути, помощником Мирата арДамала, командующего остатками инталийских войск. АрДамал никогда
Магистрам досталось больше всех. Молодой Торог арЖед, получивший высокий ранг всего лишь за три месяца до битвы, лишился ноги, оторванной потоком ледяных игл, и теперь полностью отрешился от реального мира, сосредоточившись на своем горе. Его можно было понять – талантливый волшебник с блестящим будущим, сильный и красивый, пользующийся успехом у женщин – теперь он стал инвалидом. Магистру Эльме Таан повезло больше – ледяной шип лишь чиркнул ее по голове, сорвав клок волос вместе с кожей. Женщина лишилась сознания – и пришла в себя уже после окончания битвы. Эльме было уже за сотню лет, она была отличным магом, но не воином. Способности Эльмы более всего проявились в целительстве, и теперь практически все свое время она отдавала лечению многочисленных раненых.
Из выживших мастеров Бетина была, по мнению Ингара арХорна, самой способной. Что до отсутствия опыта ведения переговоров… у арДамала такого опыта тоже было немного. Где-то в глубине души он надеялся, что герцог, легко отказывающий воину, не сможет отказать женщине. Он не давал Бетине никаких инструкций – только кратко изложил результаты предыдущих этапов переговоров.
– Конечно, мастер Верра. – Герцог вежливо кивнул.
– Битва в Долине сильно ударила по Ордену, но наши армии еще не разбиты. – Бетина понимала, что говорит излишне высокопарно, но ничего не могла сделать с этим. Только многолетний дипломатический опыт может дать навыки говорить о серьезных вещах без излишнего пафоса. – Инталию не сломить так просто, и имперские войска скоро это поймут. Торнгарт им не взять, но каждая неделя, проведенная ими у стен Обители, – это дополнительные страдания…
– Девочка, я все это понимаю, – вздохнул герцог, и сочувственные нотки в его голосе были совершенно искренними. – Также я понимаю, что далее вы скажете о той угрозе, которую представляют имперцы для Тимрета. Разумеется, я не думаю, что подавив сопротивление инталийских войск, Император отведет свои полки, предоставив нам возможность и далее вести мирный образ жизни. Правда, Его Императорское Величие Унгарт Седьмой может потребовать вассальной присяги.
– Это будет для Тимрета хорошим выходом, – поджала губы Бетина. – Купить свою безопасность ценой… предательства.
– Верно. – Бескровные старческие губы герцога растянулись в улыбке. – Но, девочка, поверьте, слово «честь» для нас – не пустой звук.
– Поверить непросто… – Эта реплика уже далеко выходила за рамки вежливости, и арДамал бросил на волшебницу обеспокоенный взгляд. Хотя герцог и слыл приверженцем достаточно либеральных взглядов, он вполне мог оскорбиться.
Но Сивер лишь покачал головой.
– Если бы вассалы столь легко меняли своих сюзеренов, то сама система вассалитета рухнула бы в одночасье. Тимрет верен Инталии и сделает все что возможно для помощи ей. Но армиями мы не располагаем, и я весьма огорчен тем, что командующий арДамал не верит мне.
– Я верю только тому, что вижу, – мрачно заметил командующий. – Даже по самой скромной оценке, герцогство может выставить три тысячи пехотинцев. Не считая ополчения.
– Возможно, – не стал спорить герцог, впервые отказавшись от привычки заводить старую песню об ослабленной охране границ и беспорядках внутри страны. – Мы и в самом деле можем объявить мобилизацию и собрать кое-какие силы. Но без магической поддержки нам не выстоять
Бетина вздрогнула, услышав это «нам». Значит, пассивное сопротивление герцога все же можно преодолеть. Старик прожил долгую жизнь, давно утратив юношеский задор и любовь к риску. Он даст войска, но сделает это лишь тогда, когда будет уверен в успехе. Оговорка насчет вассальной присяги Империи не была случайной – Бетина не сомневалась, что согласись герцог принести клятву Гурану, Император оставит крошечное государство в покое. На время. Но верил ли кто-нибудь в этом зале, что Инталия встанет на колени, что падет Торнгарт? Скорее всего, нет. В истории противостояния двух великих государств не раз бывали моменты, когда одно из них находилось на краю гибели. Но силы всегда были примерно равны, и после того, как обе стороны приходили к выводу о недопустимости дальнейших потерь, баланс сил восстанавливался.
Увы, сейчас все могло измениться. Империя, похоже, всерьез вознамерилась покончить с этой тысячелетней войной – и отнюдь не тысячелетним мирным договором.
– Магическая поддержка… – прошипела она, даже не задумываясь о неуместности подобного тона, – это именно поддержка! Войну выигрывают мечи воинов и мужество их сердец! А вы собираетесь отсиживаться в этом вашем замечательном замке, в окружении этих замечательных кресел и каминов, пока в Торнгарте гибнут люди!
Она говорила и говорила, то произнося пафосные, а потому и не слишком действенные фразы, то срываясь к той тонкой грани, за которой начиналась неприкрытая грубость. Старик слушал, не перебивая, временами даже кивая – словно был согласен с каждым ее словом. Но в его глазах девушка видела… даже не упрямство, нет – скорее убежденность в собственной правоте.
Наконец девушка замолчала, чувствуя, как горит лицо от возбуждения. Она ожидала, что герцог вновь начнет старую песню о недостатке людей, но он вдруг улыбнулся.
– Ваша горячая речь произвела на меня поистине неизгладимое впечатление, мастер Верра. Особенно некоторые ее фрагменты… как это: «отсиживаться в своих долинах, вздрагивая от одного упоминания об Империи». Хм… для большего эффекта я бы добавил «трусливо отсиживаясь». И еще пару эпитетов.
Бетина явственно ощутила, как начали пылать уши. Ей стало стыдно – и в самом деле, что она понимала в вопросах управления государством? Даже маленьким… нет, тем более маленьким. Правитель столь небольшой и, по сути, почти беззащитной перед возможной агрессией со стороны своего много более сильного соседа страны должен обладать талантом находить компромиссы даже в самой безвыходной ситуации. Иначе маленькая страна очень быстро утратит свою независимость, а ее недостаточно изворотливый правитель – свободу. А то и жизнь.
– Простите, – потупилась она.
– Не стоит, – небрежно отмахнулся герцог. – Несмотря на некую излишнюю экспрессию, вы во многом правы, мастер Верра. Но и от моих слов вам отмахиваться не стоит, кому, как не вам, мастер, знать, чего стоит любая армия без хороших магов. Вам необходимо восстановить магический потенциал армии… как я понял из слов уважаемого командующего арДамала, именно таким было задание, данное вам Ингаром арХорном?
– Да, ваша светлость! – вскинула подбородок Бетина. – Я и намерена выполнить поручение.
– Каким же образом вы собираетесь действовать, если не секрет? В Тимрете очень мало волшебников Ордена Несущих Свет, в основном целители. Разумеется, их помощь будет вам предоставлена.
При этих словах герцог чуть заметно усмехнулся. Он прекрасно понимал, что верность орденских магов принадлежит прежде всего Ордену… и лишь потом стране и тем более нанимателю.
– Но этого недостаточно.
– Алый Путь присоединится…
– Я бы не стал на это особо рассчитывать, мастер Верра. Вы ведь изучали историю магических сообществ Эммера? Там, где Орден и Триумвират, не в обиду будет сказано, увлеченно резали друг другу глотки, Альянс Алого Пути старался оставаться в стороне. Я не говорю о том, что их маги не участвовали в битвах – участвовали и показали себя отменными бойцами. Но это были единицы… Альянс никогда не мог похвастаться многочисленностью, а потому ректор Лидберг вряд ли пойдет на то, чтобы объявить свою знаменитую «Алую тревогу».