Высота наших чувств
Шрифт:
Я до сих пор в шоке от того, что он прибежал. Но в то же время так счастлива, он правда был мне нужен, хоть никогда бы не призналась ему в этом. На колесе он помог мне и сейчас поможет. Уверена.
Егор разворачивает к себе и сгребает в крепкие объятия. В нос сразу ударяет запах его парфюма. На несколько секунд даже забываю, что мы стоим на краю моста, с которого вот-вот спрыгнем. Молюсь всем богам, чтобы мы выжили.
Игнатьев что-то говорит, половину пропускаю мимо ушей, лишь киваю. Моё тело ещё сильнее дрожит, когда он говорит:
— Тогда на счет
— Да! — выкрикиваю и обхватываю его талию сильнее.
Егор начинает отсчёт, и в этот момент время останавливается. За несколько секунд, которые кажутся вечностью, вспоминаю всю свою жизнь — с детского сада и до этого дня.
— Три! — кричит, и мы отталкиваемся от земли.
Жмурюсь, утыкаюсь в плечо Игнатьева и ощущаю то, как мы падаем. Кажется, я сжала все органы Егору, так сильно за него хвастаюсь и прижимаю ближе. Закладывает уши, хочется кричать, но не получается. Сам полет длится несколько секунд, затем резкий рывок вверх и мягкое пружинящее чувство. После мы медленно раскачиваемся. Дух захватывает. Я отказываюсь верить во всё, что происходит.
Смеюсь, будто сошла с ума. Но я это сделала! Я поборола свой страх! Это словно сон, не могла же я, не могла! Или всё же могла? Егор улавливает моё настроение и улыбается. Радуюсь, как ребенок, но, боже, это непередаваемые ощущения. А потом — эйфория… И вот когда вишу вниз головой над речкой, у меня чувство полного морального расслабления. Никак не ожидала, что будут такие положительные эмоции от этого занятия.
Оставляю поцелуй на губах Егора и резко отворачиваюсь. Не знаю, что на меня нашло. Это из-за переизбытка чувств. Радуюсь ещё больше, когда за нами приплывает лодка. После того как встаю двумя ногами на землю, ощущаю прилив жизненной энергии и всеобъемлющую любовь к жизни.»
К чаю я так и не притронулась. Он остыл, а значит, нужно делать новый. Не люблю еле тёплый — мне нужен горячий, чтобы согревал изнутри. А то меня от одних только воспоминаний немного трясёт.
Зачем поцеловала Игнатьева? А точнее, почему? Да потому что дура! Егор помог мне, если бы не он, то я точно потеряла бы там сознание и меня пришлось бы откачивать. Но это же не повод бросаться к нему в объятия и сразу лезть целоваться. Теперь он надумает себе всякого, что не соответствует правде.
Так, нужно идти спать, ничего хорошего не будет от того, что я сижу, загружаю себя мыслями и воспоминаниями. Только если головная боль может начаться. Чай пить уже нет желания, ставлю кружку в раковину и возвращаюсь в комнату.
***
Просыпаюсь от стука в дверь. Не могу понять, кого принесло? Может, Ксюша приехала с утра пораньше из-за того, что не ответила ей. Поднимаюсь с кровати, плетусь в коридор, а стук становится только громче. Даже не глядя в глазок открываю и застываю на месте.
Передо мной стоит Егор с пакетом в руках. Скользит по мне взглядом, и на его лице появляется улыбка. А я задаюсь лишь одним вопросом: зачем он пришёл?
— Доброе, я тебе завтрак принёс, — поднимает руки, демонстрируя покупку из вкуснолюбова, — и капучино, как
Меня хватает на кивок, и он проходит в квартиру так быстро, словно боится, что передумаю. Закрываю дверь, а после иду на кухню, Егор следует за мной, и между нами повисает напряжённая тишина. Игнатьев шуршит пакетами, достаёт содержимое. Два блинчика и горячие напитки. А мне кусок в горло не лезет, но от кофе не отказываюсь, а вот от остального придётся.
— Зачем ты пришёл? — говорю первое, что приходит на ум, и получается как-то резко.
Егор вскидывает брови, словно не ожидал такой реакции. Он, что, думает, после вчерашнего мы помирились? Так я его огорчу. Вообще, всё произошло из-за него.
— Захотел позавтракать, — он смотрит мне в глаза, а я от его взгляда хочу спрятаться, — с тобой, — добивает своими словами.
— Егор, — говорю на выдохе, но он меня перебивает.
— Просто завтрак, Ась, — кивает на еду, берет в руки блин и начинает уплетать за обе щеки.
— Приятного, — беру стаканчик с кофе и делаю глоток. Напиток до сих пор горячий, обжигает горло.
— Совсем есть не хочешь? — спрашивает даже как-то грустно, и мне становится не по себе.
Смотрю на время — девять утра. Это он встал рано утром и позаботился о том, чтобы сделать мне приятное, или этим поступком старается загладить вину за случившиеся? А может, он думает, что вчерашним чёртовым поцелуем я дала шанс на будущее? Нужно всё разрешить, и желательно прямо сейчас.
— Слушай, — нарушаю тишину, — спасибо тебе, что прыгнул со мной, но ты зря пришёл, — не смотрю на него, иначе не смогла бы сказать этих слов.
— Давай вечером встретимся и поговорим? Я не буду давить, честно, — его родной голос обволакивает, и становится так уютно, не знаю, как ему сопротивляться.
Всё, чего хочу, — это прыгнуть ему в объятия, но не могу! Не могу из-за предательства. Он играл мной, врал, из-за него попала во вчерашнюю ситуацию. Но сердце словно твердит обратное и умоляет дать шанс всё рассказать. Стою перед выбором: здравый смысл или чувства. И второе перевешивает первое.
— Хорошо, только, если я захочу, чтобы ты ушёл, ты уйдёшь, понял? — Егор начинает светиться, словно лампочка, от моих слов, но мне кажется, он не услышал условия.
Игнатьев подрывается с места, в несколько глотков допивает свой американо, а я уверена, там именно этот напиток. Он ведь другой кофе и не пьёт, по крайней мере, со мной не пил.
— Тогда до вечера, — он останавливается в проходе, разворачивается вполоборота и добавляет: — Поешь, Ась, — дарит мне улыбку и уходит.
27 глава. Егор
Когда ушёл от Аси, появилось желание плюнуть на всё и вернуться к ней, чтобы побыть ещё какое-то время вместе. Закрыть дверь, выкинуть ключи из окна и сидеть с Мальцевой в одной квартире, пока не выслушает и не простит. Но её взгляд был не таким уж и дружелюбным, и я чувствую, что из окна полетел бы я. Так хочется вернуться и не ждать вечера, но таким напором я только оттолкну её еще дальше.