Высота
Шрифт:
— Настасья! Ты за ней всю жизнь прибираешь!
Женщина пожала плечами. Свою дочь она знала лучше всех, и если та сейчас чем-то разозлена, то лучше не лезть. Пусть подышит свежим воздухом, придет в себя, потом и поговорить можно.
Минут через двадцать, когда в столовой все разошлись, к Марине подошла мать. Молодая женщина курила и не обращала ни на кого внимания. Слишком паршиво было у нее на душе. Планы полетели псу под хвост, дорога во Францию закрыта, и надо как-то начинать жизнь заново. Без денег, без связей и без друзей.
— Маришка, — Анастасия Павловна облокотилась
Молодая женщина немного помолчала, сделала пару затяжек и внимательно посмотрела на мать. Было что-то в этом взгляде тоскливое и обреченное.
— С тобой поеду. Нечего мне здесь делать.
— Правильное решение. Не надо, злить Глеба. Ему не до тебя.
— Это, как раз, я поняла… — аккуратно затушила сигарету в пластиковый стаканчик. — Не ожидала… Она ведь моложе его лет на пятнадцать.
— На двенадцать, — поправила Анастасия Павловна. — Не такая уж большая разница. Да и Карина девушка не ветреная. Им вместе будет хорошо.
— Мам! — отмахнулась красотка. — О чем ты говоришь? Глеб признает только одну женщину, ей и покланяется. Ее величество Высота!
— Маришка, он взрослый мужчина. Парашюты парашютами, но своя семья важнее, а с Кариной это возможно. Девочка его сильно любит.
Дочь в ответ горько рассмеялась.
— Любит, семья… Мам, у Булавина даже слов таких в лексиконе нет! — ее глаза горели гневом. Слишком многое вдруг припомнилось из прошлого. — Меня он тоже когда-то по-своему любил, и я его. Да-да, не кривись! Любила я его, иначе, зачем бы беременела и дочку рожала?
— Марина, не знаю, кто из вас там кого и как любил, но ушла ты некрасиво!
— Наша песня хороша, начинай сначала! — хлопнула в ладоши дочь. Она, как наяву, вспомнила свой первый брак: постоянные соревнования, сборы и показательные выступления. Больницы, частые переломы, квартира, заваленная парашютным барахлом и медалями мужа. Он почему-то считал, что ей они также важны. Тьфу! Да она бы выменяла любую из них хотя бы на неделю нормальной семейной жизни! — Знаешь, что… Вот вы все за эту девочку радуетесь, а зря. Мне, лично, ее жаль.
— Ну, знаешь ли…
— Не перебивай! — строго оборвала она мать. — Пройдет несколько месяцев, может год, и эта ваша Карина сбежит от него подальше, чтобы не видеть и не знать ничего. Если любит — сбежит точно! Когда в соперницах голубое небо и свободный полет, женщинам надеяться не на что!
— Ты не права! — Анастасия Павловна крепко сжала деревянный поручень. Было что-то тревожное в словах дочери.
— Ха! А ты спроси у Ивана Кузьмича, почему он до сих пор бобылем бегает!
Удар попал в цель. Пожилая женщина и сама не раз задумывалась, отчего здоровый, неглупый мужчина одинок. Как развелся по-молодости, так и не женился ни на ком. Всегда один, всегда среди парашютов, самолетов и таких же влюбленных в спорт безумцев, как и сам. Даже их редкие свидания связью назвать нельзя. Так, совместное поедание котлет с переходом на «чай». А ведь свободные отношения в их возрасте откровенно попахивают одинокой старостью.
Любая ее отчаянная
— Задумалась? — невесело улыбнулась Марина. — Есть от чего. Так что девочке этой я не завидую. С такими, как Булавин, комфортно жить только ради денег, секса или положения в обществе, но по любви…
— Все, не каркай! Много ты Глеба знаешь! Лучше скажи, как сама дальше планируешь жить?
Вместо ответа красотка порылась в сумочке. Через минуту в ее руках лежало три визитки с номерами личных телефонов.
— Вчерашний улов, — без особой радости пояснила дочь. Затем брезгливо кинула аккуратные прямоугольники бумаги в урну, рядом с крыльцом. — Не хочу! Меня в штаты одно модельное агентство приглашало, еще в Париже на них подрабатывала время от времени. Пришла пора брать судьбу в свои руки.
— А дочку?
— Женя со мной поедет! — сказала, как отрезала. — Я без нее никуда!
Спорить Анастасия Павловна не стала. У нее свой бизнес, времени свободного нет, а Глеб… Не до дочки сейчас Булавину, он, конечно, в жизни не признается, но куда ж денешься от правды.
Они еще немного постояли в молчании, а потом из здания администрации показалась знакомая парочка. Мужчина за талию прижимал к себе девушку, о чем-то тихо говорил, а она в ответ счастливо улыбалась.
— Позови, как отъезжать будешь, — на прощание сказала матери Марина и, не оглядываясь, направилась к себе.
К чужому счастью завистью она не пылала, сама проходила, знала. А еще знала его цену. Осилит ли молоденькая девушка путь, который предстоит? Не известно! Сейчас они оба улыбаются, думают о хорошем, и небо над головой без единого облачка. Кто же в такие моменты думает о плохом?
И Марина не думала. Для ее ночью период Глеба Викторовича Булавина закончился навсегда.
Им она переболела давно, потому и решилась приехать, попробовать начать заново, по-другому… Не вышло. Обидно, досадно, но жизнь должна продолжаться, чего бы это ни стоило. А любовь… Без этого научилась жить еще пять лет назад. Не так уж сложно: меньше боли, меньше волнений, качественный секс и дорогие украшения. Чем ни сказка?
Пальцы, подрагивая, потянулись за новой сигаретой.
Глава 18. Совместная жизнь
Научи меня быть счастливым
Вереницей долгих ночей,
Раствориться в твоей паутине и любить ещё сильней.
Дольф угрюмо смотрел на любимого хозяина, но тот в последнее время на него не реагировал, то летал под облаками, то пялился за зад своей новой подружки и глупо улыбался. Хоть вой! Он ведь теперь и спит с ней в одной комнате, выставив питомца за дверь! А где ежедневные почесывания брюха, где серьезные разговоры перед сном, где деликатесы из ближайшего зоомагазина? Куда все пропало? И за что? Несправедливость…