Высшая раса
Шрифт:
Он встал и, не прощаясь, медленно побрел к выходу.
Глава 19
Если нам не удастся завоевать мир, то мы должны ввергнуть в уничтожение вместе с нами полмира.
Верхняя Австрия, город Линц
5 августа 1945 года, 19:55 – 21:33
Петр никак не ожидал, что попадет прямо к Коневу. Но сообщение о том, что к расположению частей Советской армии пробился некто капитан Радлов,
Но как только о ничейном капитане стало известно в штабе особой группы войск, где в этот момент находился командующий операцией по уничтожению недобитых фашистов, как всё чудесным образом переменилось. В обратном направлении полетел приказ: капитана срочно в штаб!
Петра и его товарищей запихали в штабной автомобиль и повезли. Ехать, правда, пришлось недолго. Машина миновала воняющий гарью центр города, пересекла реку и оказалась в пригороде под названием Катцбах. Этот уголок Линца сражения не затронули, и его выбрали для размещения штабные офицеры.
В небольшом дворе было тесно от автомобилей, пахло бензином. Всюду сновали деловитые люди в чистой новой форме, и Петру после нескольких дней лесной жизни неожиданно неудобно стало среди людей.
Сопровождающий их адъютант провел разведчиков через приемную, открыл черную, обитую кожей дверь.
– Вы, капитан, проходите, – сказал он, делая приглашающий жест. – А вы, товарищи, посидите пока здесь.
Петр, внутренне робея, переступил порог.
– Товарищ маршал, капитан Радлов по вашему приказанию прибыл! – доложил он, лихо козырнув.
– Присаживайтесь, товарищ капитан, – сказал Конев, поднимаясь из-за стола, широкий, массивный. Сбоку обнаружился генерал-лейтенант Благодатов. Очки его блестели.
Петр сел.
– А теперь – докладывайте!
Спустя полчаса капитан закончил рассказ, на протяжении которого маршал ни разу не прервал его, а только слушал, время от времени оглаживая широкий лоб.
– Да, – сказал он, когда капитан замолчал. – Вы не выполнили задание по уничтожению штаба противника. Но обвинить троих людей в неудаче там, где не справились почти триста, – глупо. Вы сделали всё, что могли, и на большее человеческих сил не хватило бы. Всех троих представлю к наградам, вас, капитан, к ордену.
– Служу Советскому Союзу! – ответил Петр по-уставному.
– А теперь – идите!
Когда Петр вышел в приемную, вслед за ним проскользнул и Благодатов.
– Живой, капитан, живой! – сказал он, и лицо генерала на мгновение осветила живая, теплая улыбка.
– Так точно! – ответил Петр.
– Товарищей – накормить, – указывая на выживших диверсантов, развернулся Благодатов к сопровождающему офицеру. – А нам с товарищем капитаном – чаю!
Адъютант исчез, словно унесенный ветром. Петр проследовал за генералом в маленький кабинет. Через пять минут туда был принесен поднос, на котором исходили ароматом стаканы, наполненные темно-коричневым напитком, и желтой горкой возвышалось печенье в вазочке.
Петр осторожно отхлебнул и едва не обжегся.
– Своим про награды сам скажешь, – проговорил
– Не могу говорить за других, – сказал Петр осторожно, отставляя стакан. – Но я просил бы приписать меня к действующим частям. Ран у меня нет, и хотелось бы лично участвовать в окончательном разгроме противника. К тому же в замке всё еще в плену мои товарищи. Я надеюсь, что они живы.
– Уважаю, – генерал допил чай, и в глубине его светлых глаз заблестели веселые искорки. – Отказать в такой просьбе не могу.
– Спасибо, – сказал Петр, но Благодатов замахал рукой.
– Не благодари. Пойдем лучше, покажу тебе карту.
Генерал поднялся и перешел к небольшому столику, стоящему у окна. На улице шел дождь, и свет падал тусклый, серый.
На столе лежала крупномасштабная карта Австрии. Черными ниточками тянулись дороги, толстой голубой змеей смотрелся Дунай, коричневым лишаем – горы. Карандашом на карте, севернее Эффердинга, была поставлена жирная точка, и рядом приписано «Шаунберг».
– Вот смотри, – сказал генерал и оперся о карту локтем. Стол жалобно заскрипел. – Наши войска будут наступать ночью. Сплошной обороны у немцев всё равно нет. Главная же опасность в том, что враги под защиту американцев перебегут, и союзнички их приютят, да еще и обиженными выставят. Пострадали, мол, от коммунистической агрессии! Чтобы этого избежать, одна группа войск наступает по северному берегу Дуная. Их задача – к завтрашнему полудню выйти на границу с Баварией в районе Пассау. Вторая группа наступает на южном направлении. В Вельсе им придется столкнуться с сопротивлением, но их задача – отрезать Шаунберг с запада, и как можно быстрее. Часов через пятнадцать замок будет окружен.
– С точки зрения разведчика, – ответил Петр, – план хорош, а учитывая превосходство в войсках, есть все шансы его осуществить.
– Это точно! – усмехнулся Благодатов, и в этот момент дверь открылась. В нее просунулось встревоженное лицо адъютанта.
– Товарищ генерал, – сказал он поспешно. – Тот немец, он самоубийством жизнь покончил!
– Что? – подскочил бывший комендант. – Быстро врачей! Радлов, за мной!
Вслед за генералом капитан выскочил во двор, где офицеры оказались под обстрелом дождевых капель. Пока бежали до соседнего дома, под ногами сыто чавкали лужи.
В подвале, куда пришлось спуститься, пахло крысами и еще чем-то противным. Лампочка, висящая над дверью, расшвыривала яркий, режущий глаза свет. Над лежащим на полу телом в сером мундире склонились двое в белых халатах.
– Ну что? – спросил Благодатов нетерпеливо.
– Бесполезно, – сказал один из врачей, поднимаясь. – Он проглотил язык и задохнулся.
Петр подошел к мертвецу и увидел на широких плечах погоны гауптшарфюрера. [66] Руки пленника были связаны толстыми веревками, на ногах – кандалы.
66
Прапорщика.