Высшая справедливость

Марголин Филипп

Любовная интрижка завершилась почти так же быстро, как и началась, и у Мастерсона не было никаких иллюзий относительно причины, по которой ее завела Гэйлорд. Каждый шаг был просчитан с тем, чтобы сохранить за ней преимущество. Президент выросла в крайней бедности и оплачивала свое продвижение в бизнесе и юридической сфере призами за победы на конкурсах красоты. Работая юрисконсультом в крупной корпорации, она скопила личное состояние и завела влиятельные связи, ее быстрая карьера в политике была хорошо документирована. Президент была хищницей с интеллектом, развитым

до опасного уровня, и Мастерсон понимал, что должен быть крайне осторожен в общении с ней.

Показалась Розовая лужайка, и шофер остановил машину у двери между Овальным кабинетом и столовой Белого дома. Агент секретной службы провел Мастерсона вверх по лестнице в личные апартаменты президента и оставил в небольшом кабинете. Заставив Мастерсона прождать пятнадцать минут, Морин Гэйлорд вышла к нему. Высокопоставленная брюнетка была одета в скромный костюм. То, что его скроил самый знаменитый модельер, мог заметить лишь самый проницательный взгляд.

– Деннис, – произнесла она с сияющей обворожительной улыбкой, которая освещала ее прекрасные черты.

Мастерсон наслаждался этим моментом. Он знал, что улыбка исчезнет, как только Гэйлорд узнает о причине его позднего визита.

– Президентство нисколько не состарило тебя, Морин, – сказал Мастерсон, после того как они расцеловались и сели на свои места.

– Ты всегда умел льстить, и продолжай это делать. Мне хочется слышать что-нибудь приятное, после того как я потратила целый день на этих мудаков из Северной Кореи.

– Тогда тебя обрадует мой визит. Я приехал, чтобы облегчить бремя твоей службы.

– Вот как, – вымолвила Гэйлорд. Президент понимала, что такая вещь, как непринужденный ланч, невозможна, когда речь идет о бывшем директоре ЦРУ.

– Вивиан Чалмерс замечательная женщина. Рону придется нелегко.

– Он удручен. Рассказал мне об этом первой, – заметила президент.

Мастерсон сочувственно кивнул.

– Рона будет трудно заменить.

– Согласна.

– Но, мне кажется, я нашел вполне подходящего человека, которого ты могла бы назначить.

Мастерсон выглядел вальяжным. Умиротворенная улыбка играла на его красивом лице.

– Знаешь, в ЦРУ на меня работали многие ужасные люди. Самым светлым среди них был человек, который является сейчас уважаемым ученым с глубоким пониманием окружающего нас мира.

– Кто же это, Деннис?

– Одри Стюарт.

– Ты шутишь?

– У тебя будет еще одна женщина в Верховном суде.

– Одри правее Аттилы, вождя гуннов. В сенате будет скандал, либералы обезумят.

Мастерсон перестал улыбаться и устремил на Гэйлорд холодный взгляд.

– Гарантирую, что проголосуют как надо, Морин.

– Что именно ты сделаешь?

– Таким же образом Эдгар Гувер выстраивал череду президентов. Директор ЦРУ имеет доступ к секретам. Я держал компромат на некоторых из них на черный день.

Впервые Морин Гэйлорд почувствовала себя неуверенно.

– Почему Стюарт? Она красива, но у меня есть много других таких же кандидатур высокой квалификации.

– Я высоко ценю Одри, – ответил Мастерсон уклончиво.

– Я

же нет, но включу ее в список возможных назначенцев. Посмотрю, что скажут мои советники.

– Предпочел бы что-нибудь более существенное, – сказал Мастерсон, ужесточая тон голоса.

– Это все, что я могу сделать, Деннис. Ты не единственный, кто лоббирует кандидата. Обещаю, что рассмотрю твое предложение всерьез.

Мастерсон сунул руку в карман и вынул кассету, которую переправил на противоположную сторону разделявшего их кофейного столика. Под кассетой находилось с виду невинное фото Гэйлорд, сидящей в холле отеля в компании с мужчиной, явно уроженцем одной из стран Ближнего Востока. Мастерсон наблюдал, как бледнеет лицо президента, поднимающейся со своего места.

– Благодарю за то, что ты приняла меня в столь короткий срок. Буду признателен, если рассмотришь Одри в качестве возможного кандидата на пост судьи Верховного суда. Почему бы тебе не позвонить мне, когда примешь решение?

Когда Деннис Мастерсон закрывал за собой дверь кабинета, президент Соединенных Штатов все еще смотрела на фотографию. Хотя Мастерсон выглядел абсолютно уверенным в себе, встреча с президентом Гэйлорд оставила его в удрученном состоянии. Как атторней, он сознавал, что, шантажируя президента, нарушает федеральный уголовный кодекс, но последствия истребования дела Вудраф были потенциально опаснее. Кроме того, он был уверен, что Гэйлорд не захочет, чтобы он дал прослушать разговор, записанный на кассету, кому-нибудь еще.

Мастерсон приказал шоферу везти его домой. Затем открыл бар лимузина и налил стакан солодового виски пятнадцатилетней выдержки, глотнул из него и закрыл глаза. Успокоившись, он принялся обдумывать свою проблему.

Осведомитель Мастерсона в суде сообщил, что, если Мосс намерена голосовать за истребование дела Вудраф, судьям будет недоставать одного голоса для принятия этого решения. Если назначат Стюарт, то от Мосс больше ничего не будет зависеть, но Мастерсону не хотелось оставлять все на волю случая. Мосс была джокером. Она являлась блестящим знатоком права, обладала даром убеждения других судей. Опять же права Гэйлорд: либералы придут в бешенство в случае назначения Одри. Мастерсон почти не сомневался, что сможет воздействовать на голосование таким образом, что Стюарт назначат на должность судьи, но в политике ни в чем нельзя быть уверенным. Неплохо иметь план на случай непредвиденных обстоятельств. Мастерсон такой план имел и решил его задействовать.

Глава 12

Дафна Хаггард выросла в Новой Англии. Затем она переезжала в Чикаго и Висконсин. Она должна была привыкать к холоду, но ненавидела его. Если бы было просто за двадцать градусов мороза в этом краю волшебных деревьев со сверкающим белизной покровом, то она оценила бы безмятежную красоту леса. Но каждый раз, когда она пыталась забыться среди ландшафта, словно нарисованного на открытке, сильный порыв ветра хлестал по деревьям и ее щекам. Если бы у нее были мозги, она бы жила в Сан-Диего или Майами.