Высшее образование по-демонически
Шрифт:
— Жизнь удалась? — весело поприветствовал ашурт учителя, переворачивая шашлык.
Тот, молча, прошелся по песку, легонько пнул подвернувшийся под ногу камешек.
— Что они видели? — он хмуро посмотрел на Сантилли.
— Ну, — герцог пожал плечами, — как тебе сказать? То, что не надо.
О, да, исчерпывающий ответ. Вардис оглянулся на голубое море. Идиллия. Умеют мальчишки отдыхать. В отличие от него.
— Мы никому не сказали, если ты об этом. И, — Санти усмехнулся, — Ласти чувствует себя жутко виноватой.
Темный хмыкнул, значит строптивый
— Помочь? — темный кивнул на мангал.
Ученик хитро прищурился:
— Подлизываешься?
— Даже не надейся, — хмыкнул Вардис.
— Неужели я так похож на идиота? — изогнул бровь герцог и перевернул шашлык.
Они рассмеялись, и Вардис протянул Сантилли руку, которую тот крепко встряхнул, но тут же резко дернул на себя:
— Если ты еще хоть раз себе позволишь….
Дэи вэ смотрел в холодные глаза герцога и четко видел свою смерть. Ашурт оттолкнул его и продолжил, как ни в чем не бывало:
— Любишь нежных смугленьких герцогинь?
— Только дураки не любят таких женщин, — Вардис решил, что конфликт исчерпан, и изображать из себя обиженную судьбой девицу глупо.
— Тогда тащи. Я ее в песок закопал, — ашурт почесал нос, задумчиво оглядел берег и неопределенно ткнул пальцем, — По-моему, там.
Бутылка нашлась немного левее, метров на пять, с помощью поискового заклинания. Вместе с подружками.
— Да у тебя тут гарем, — темный стряхнул песок и помахал находкой, — Где остальные?
— Так десять утра, — удивился ашурт, — Спят все.
А он, значит, завтрак готовит. Какой молодец! «А я, значит, на запах пришел», — усмехнулся Вардис, запивая сочное мясо вином.
Ласайента косилась на учителя, но извиняться не торопилась, и темный понимал, почему. Потому что он сам был виноват, потому что спровоцировал мальчишку, потому что не смог остановиться, потому что позволил воспоминаниям вырваться наружу, потому что дал эмоциям захлестнуть себя с головой, потому что потерял контроль и вместе со вместе этим и доверие ученика.
Сантилли не привыкать, его уже не раз предавали. Тот же брат, который сейчас не брат, а почти враг. И с каждым новым предательством становишься безразличнее, равнодушнее, жестче, злее и бездушнее или ломаешься. Ашурт не хочет ломаться и терять собственное достоинство и честь, которой у него намного больше, чем у того же Чарскьена. Насколько его еще хватит?
А сам Вардис спекся, как кусок хлеба в жаркой печи. Когда он слушал, горячие призывы друга, то верил ему безоглядно. Их мысли и чувства были созвучны. Они стремились к одному и тому же — свободе. Но как тяжело было оказаться всего лишь орудием в чужих руках.
— Ты меня разочаровал, мальчик, — бывший друг равнодушно пронзил его мечом и презрительно оттолкнул, — Ничего личного.
Но он выжил, чтобы слоняться по мирам, временами появляясь у соотечественников, и видеть, как они меняются и мельчают. Черный ангел, которым пугают детей в некоторых мирах. Его белоснежные крылья стали темнее ночи, в отличие
Он часто, особенно после изгнания, хотел смерти, звал ее, умолял прийти и прекратить это никчемное существование, но она его не любила, и Вардис продолжал жить. Жить для того, чтобы однажды найти своих первых учеников и чуть не убить их.
— Самобичевание до добра не доводит, — Ласти опустилась рядом на песок, — Громко думаешь. Прости, я не хотел, — она поморщилась и стала смотреть на море, — не хотела.
Темный, молча, сжал ее тонкие пальцы. Иногда слова не нужны, но он все равно сказал.
— Я сорвался, девочка, — дэи вэ с трудом проглотил ком в горле, — Простишь старого идиота?
Все бы были такими старыми. Девушка посмотрела на него и весело сморщила нос:
— Старые пни умеют рулить шхуной? Могу научить.
Ах, ты… зар-раза! А ну, стой!
Глава 6.Диплом
Демоны вошли в поточную аудиторию. Сантилли помахал рукой одногруппникам и начал подниматься, Лас задержался, чтобы переговорить с преподавателем.
С краю свободных мест не было. Ну, это не беда, особенно с такими красавицами.
— Непривычно, когда столь очаровательные девушки уступают мне место, — ашурт обаятельно улыбнулся, и студентки, предсказуемо растаяв, подвинулись.
«Обломайтесь, милые, — вспомнил он словцо Сергея, — я занят».
До лекции оставалось неполных пять минут, и герцог начал неторопливо расстегивать рюкзачок, когда от стола преподавателя донеслись испуганные крики студентов. Уже вскидывая голову, Сантилли знал, что увидит: приступ, которого они ждали уже несколько месяцев. Он не помнил, как скатился вниз, отталкивая людей с дороги, как упал на колени рядом с другом. Лас был в сознании, впервые на памяти ашурта. Черт! Как же он терпит все это? Один удар сердца страшная судорога выгибает тело, миг перерыва и все повторяется снова. Надо успеть сделать вдох за это короткое мгновение или ждать следующего.
Мы справимся, повторял про себя герцог, расстегивая сумочку с десятикубовыми ампулами на поясе Ласайенты, мы справимся. Они давно придумали это — запасать кровь, постепенно обновляя ее. Не резать же вены на виду у всех. Ашурт выдернул первую, дождался перерыва и быстро просунул металлический наконечник между стиснутыми зубами. Сейчас, малыш, сейчас все кончится.
Профессор первым пришел в себя и разогнал студентов, заставив кого-то открыть окно. Я тебя расцелую, милый ты мой, или скажу большое демоническое спасибо. Сантилли сунул пустую ампулу в карман и выдернул следующую. Кто-то выскочил из аудитории, не иначе, как за врачами побежали. Пять ампул. Если не хватит, он пошлет всех к дьяволу и выпустит когти. Все равно, что будет. К черту учебу и диплом! Все к черту! Третья ампула полетела на пол. После четвертой приступ кончился и прозвенел звонок.