Высший Дерини
Шрифт:
Морган медленно повернулся и посмотрел туда, куда показывал Дункан.
В левой нижней части огромных ворот открылась дверца, в которую вошла горстка монахов в капюшонах. Морган оглянулся на Дункана и увидел, что тот прячет остатки сыра и хлеба в мешок.
В ответ на вопросительный взгляд Моргана Дункан хитро улыбнулся, взял последнее яблоко, вытерев его рукавом, и медленно направился к воротам.
Заинтригованный Морган, подхватив мешок, поспешил следом.
Когда они подошли к краю площади, он легонько тронул Дункана за локоть.
— Ты
— Да.
Дункан откусил еще и пошел дальше.
— Их даже не окликнули, — сказал он. — Теперь смотри, откуда они появляются. Слева от тебя. Только смотри незаметно.
Морган осторожно посмотрел и увидел дверь, ведущую в монастырскую церковь. Время от времени дверь открывалась и закрывалась, и оттуда выходили монахи в сутанах с опущенными капюшонами.
Морган заметил, что они все шли к дворцовым воротам и ни один из них не вернулся обратно.
— Куда они все идут? — прошептал Морган.
Дункан доел яблоко и поправил меч под плащом. Главный вход в монастырскую церковь находился дальше. Они видели, как жители города входили туда. Монахи, стоящие у дверей, приветствовали входящих.
— Я, кажется, понял, — прошептал Дункан. — В любом городе, где есть большой монастырь, монахи имеют право присутствовать на службе в соборе епископского дворца. Так что они сейчас направляются туда.
— На службу! — выдохнул Морган.
Они молча шли ко входу в церковь, удаляясь от дворцовых ворот.
— Дункан, не собираемся же мы тоже идти в собор? — это, однако, был не вопрос, а, скорее, утверждение.
Дункан кивнул головой:
— Именно туда мы и пойдем.
Морган еле заметно улыбнулся.
Через десять минут два монаха присоединились к молчаливой процессии отцов-монахов, медленно двигающейся во дворец епископа. В высоких черных капюшонах и длинных, до пят, сутанах, они ничем не отличались от остальных. Мимо часовых они прошли, склонив головы и смиренно сложив перед собой руки. Но когда в числе других монахов они шли по длинным коридорам дворца, их шаги звучали довольно глухо по сравнению со стуком сандалий остальных.
Однако они были очень внимательны и осторожны, стараясь ничем не отличаться от окружающих и не высовываться из общего потока, так как у каждого из этих двоих под сутаной скрывалось оружие: мечи и кинжалы. Под сутанами никто не мог видеть ни кожаных камзолов, под которыми были надеты легкие стальные кольчуги, ни мягких кавалерийских сапог, в которые были обуты ноги.
С толпой монахов они дошли почти до входа в дворцовый собор, но не стали приближаться к дверям, а остановились возле небольшой группы монахов, о чем-то тихо шептавшихся между собой.
Они переглянулись, а потом, стараясь не обращать на себя внимания толпы, стали оглядываться вокруг, чтобы оценить обстановку и выработать план дальнейших действий.
В противоположном конце зала они увидели двери, охраняемые двумя часовыми. Видимо,
— Нам необходимо попасть туда, — прошептал Морган, указывая глазами на двери. — Давай попробуем.
Подойдя совсем близко, Дункан кивнул часовому и сказал тихим голосом:
— Нам приказано встретить отца Иеронима, сын мой.
Они прошли в коридор мимо растерянного часового, не знающего, остановить ли их или пропустить.
— Сейчас появится епископ, — крикнул часовым офицер, приближаясь к ним в сопровождении нескольких солдат. — А вы, отцы, что тут делаете? Разве Селден не сказал вам, что сюда нельзя?
— Он сказал, — Дункан поклонился, — но…
— Сэр, — прервал его один из солдат, подозрительно глядя на Моргана. — Мне кажется, что у этого человека под сутаной что-то есть. Отец, ты…
Как только солдат приблизился, Морган инстинктивно отступил назад, а его рука потянулась к рукояти меча. При этом движении под сутаной обозначились очертания меча, а откинувшиеся полы открыли взглядам всех, что ноги монаха вместо традиционных сандалий обуты в сапоги.
Без промедления, солдаты набросились на Моргана, схватили за руки, прижали к стене. Он решил, что Дункан тоже подвергся нападению. Чьи-то руки с силой рванули край его сутаны. Ткань не выдержала и с треском лопнула, капюшон упал с головы, и все увидели сверкающие золотые волосы.
— Боже мой, это не монах! — вскрикнул один из солдат, невольно отшатнувшись, когда встретил взгляд холодных серых глаз Моргана.
Моргана свалили на пол. И хотя на него навалились шесть или семь человек, он продолжал яростно бороться. Наконец, его прижали к полу и приставили к горлу острия мечей.
Морган прекратил борьбу и не сопротивлялся, когда его обезоруживали. Он только прикусил губу от досады, когда из потайных ножен извлекли заветный стилет.
Когда солдаты стащили с него сутану и обнаружили под кожаным камзолом кольчугу, Морган заставил себя расслабиться и потерять чувствительность к боли, так как не сомневался, что сейчас последует жестокая расправа.
Солдаты крепко держали его, на руках и ногах повисло по человеку. Морган хотел поднять голову, чтобы посмотреть, в каком состоянии сейчас Дункан, но передумал. Не стоило рисковать жизнью: может быть, еще появится шанс на спасение.
Офицер, тяжело дыша, выпрямился, с сожалением вложил меч в ножны и взглянул на пленников.
— Ты кто, убийца? — он ткнул Моргана в бок носком сапога. — Как твое имя?
— Я назову его только епископу, — ответил Морган, глядя в потолок и стараясь сохранить спокойствие.
— Неужели? Селден, обыщи его! Дэвис, что у второго?
Солдат ответил:
— Ничего, что помогло бы опознать его, сэр.
— Селден?
Селден вытянул из-за пояса Моргана кошелек и, открыв его, достал оттуда несколько золотых и серебряных монет, а также небольшой мешочек из оленьей кожи, стянутый шнурком.