Высший Дерини
Шрифт:
— С ним все в порядке, сэр. Я удалил стрелу и исцелил рану. Но его все еще лихорадит от тяжелых испытаний, выпавших на его долю. Морган, он звал тебя. Может быть, посмотришь его?
Морган быстро подошел к Дерри, опустился возле него на колено и положил руку на лоб юноши. При этом прикосновении глаза Дерри открылись. Он некоторое время смотрел в потолок, затем повернул голову и увидел Моргана. В его глазах мелькнул испуг.
— Все хорошо, — прошептал Морган. — Теперь ты в безопасности.
— Морган. Ты
Он замолчал на мгновение, как будто вспомнил что-то ужасное, потом задрожал и отвернулся.
Морган нахмурился, приложил пальцы к вискам, чтобы своим искусством успокоить его, но ощутил сопротивление, какого никогда прежде не встречал в Дерри.
— Расслабься, Син. Худшее позади. Отдохни. Тебе будет лучше, если ты поспишь.
— Нет! Не спать!
Сама эта мысль привела Дерри в возбужденное состояние, и он замотал головой из стороны в сторону так яростно, что Морган с трудом сохранил контакт.
В глазах Дерри светился животный страх, казалось, из них исчез разум, и Морган понял, что должен незамедлительно что-то сделать, в противном случае Дерри сожжет себя.
Он сказал:
— Успокойся, Дерри, не сопротивляйся мне! Все хорошо. Ты в безопасности. Дункан, помоги мне успокоить его!
— Нет! Мне нельзя спать! Я не должен! — Дерри ухватился за край плаща Моргана и пытался подняться.
Дункан схватил его за руки и не выпускал.
— Пустите меня! Вы не понимаете… О Боже, помоги мне! Что мне делать?
— Все хорошо, Син.
— Нет. Вы не понимаете. Венсит…
Глаза Дерри стали совсем безумными, он поднял голову и дико посмотрел в глаза Моргана. Его руки судорожно цеплялись за плащ Моргана, и Дункан не мог сладить с больным.
— Морган, слушай! Говорят, что дьявола нет, но это неверно! Я его видел. У него рыжие волосы, и он зовет себя Венситом. Он лжет! Он — дьявол! Он сделал меня… он сделал меня…
— Потом, Дерри, — Морган покачал головой и заставил его снова лечь. — Потом. Мы поговорим об этом позже. Сейчас ты слишком ослабел от ран и плена. Отдохни. Поговорим, когда ты проснешься и будешь чувствовать себя лучше. Я обещаю, что с тобой ничего не случится. Верь мне, Дерри.
Морган говорил и говорил, все больше и больше овладевая слабеющей волей Дерри, вскоре юноша расслабился, лег на постель, глаза его закрылись, мышцы обмякли. Морган осторожно высвободил плащ из рук спящего, положил его поудобнее и поправил подушку.
Конал, который все время был рядом, принес меховую накидку, и Морган укрыл неподвижное тело Дерри, немного постоял над ним, как бы желая удостовериться в крепости его сна, а затем они с Дунканом обменялись беспокойными взглядами.
И только после этого Морган посмотрел на встревоженные лица окружающих.
— Я думаю, все будет нормально, когда он отдохнет, сэр. Страшно даже подумать, через что прошел бедный мальчик.
Глаза
— И да поможет Бог Венситу, когда я узнаю все.
Он вздрогнул, поправил прядь волос, упавших на глаза, и вздохнул.
Дункан, обеспокоенно глядя на Дерри, приблизился к Моргану.
Келсон был очень взволнован. Переминаясь, он переводил взгляд с одного лица на другое.
— Что же Венсит сделал с ним? — наконец тихо спросил он.
Морган покачал головой.
— Трудно сказать, мой король. Позднее я прозондирую его поглубже, но сейчас он слишком слаб и очень сопротивляется.
— Ясно.
Келсон несколько секунд стоял, глядя в пол, затем встрепенулся, поднял глаза. Все смотрели на него, и он внезапно вспомнил, какую тему предстоит сейчас обсуждать.
— Ну что ж, господа. Для Дерри мы пока ничего сделать не можем, и, полагаю, можно перейти к главному вопросу. Я… — он посмотрел на Арлиана. — Епископ Арлиан, ты можешь рассказать нам о Совете Камбера…
Арлиан выразительно покачал головой и многозначительно откашлялся, взглянув при этом на людей Варина, юного Конала, на нескольких стражников, и Келсон осекся на полуслове.
Кивнув, Келсон подошел к Коналу и положил ему руку на плечо. Ему стало ясно, что Арлиан не хочет обсуждать это в присутствии посторонних.
— Благодарю за помощь, кузен. Будь любезен, пошли ко мне своего отца и епископа Кардиеля, а сам можешь заняться своими делами. А вас, господа, — обратился он к людям Варина и стражникам, — прошу вернуться на свои посты. Благодарю за помощь и усердие.
Конал и остальные поклонились и вышли из палатки. Варин смотрел им вслед… Было видно, что он неловко чувствует себя и готов последовать за остальными.
— Мне кажется, я тоже должен уйти, потому что ваша беседа не для посторонних ушей. Я могу уйти, если хотите, я не обижусь, — поспешно сказал он.
Келсон посмотрел на Арлиана, и тот покачал головой.
— Нет, ты имеешь полное право остаться, Варин. Мы ведь вызвали даже Кардиеля, а он еще меньше Дерини, чем ты. Келсон, если не возражаешь, то я дождусь прихода Кардиеля и Нигеля, чтобы не повторять десять раз одно и то же.
— Конечно.
Келсон придвинул кресло, отстегнул плащ и бросил его на спинку, а сам сел, устало вытянув свои длинные ноги.
Морган и Дункан сели на стулья справа от него.
Морган снял меч и положил его на пол, к ногам. Дункан, подумав, сделал то же самое, а затем подвинул свой стул, чтобы освободить место Варину, который уселся на подушку около центрального шеста.
Арлиан стоял, смотрел под ноги и делал вид, что поглощен разглядыванием замысловатого узора на ковре. Он даже не взглянул на вошедших Нигеля и Кардиеля, и Келсон указал им на места слева от себя.