Высший пилотаж
Шрифт:
Зрители раньше нее поняли, что это значит.
— Синий чулок! — выкрикнул кто-то. И тут же это непроизвольное восклицание было подхвачено в разных концах аудитории:
— Недотрога! Мимоза!
Кто-то возмущался злой шуткой, кто-то восхищался, но все оставались на своих местах. В глазах однокурсников зажглось какое-то нездоровое любопытство: они жадно ожидали продолжения.
— Тише вы! — призвал к порядку Илья. — Дар номер два! Не пугайся, Машенька, на этот раз — парный. Полный комплект!
На кафедру водрузили
Тогда второй ассистент решил помочь: извлек из коробки пару фетровых ботинок с резиновой окантовкой и грубой железной молнией.
Илья громко прокомментировал:
— Модель «прощай, молодость»! Ты ведь у нас не просто Дева, а... — Тут он артистично выдержал паузу.
Из аудитории сразу же с садистским злорадством подсказали:
— Старая дева!
Маша закрыла глаза и зажала уши ладонями. Как будто благодаря этому могли исчезнуть и однокурсники, и подлец Илья, и ужасные подарки, и вся аудитория, превратившаяся для нее в камеру пыток!
Они правы, правы! Дева. Старая. Ей уже двадцать два, а она все еще...
Но им-то какое дело до этого? Отчего они так злы? И за что Иванов так ее ненавидит?
Неужели только за то, что уже четыре года, начиная с первого курса, Маша упорно отвергает его настойчивые притязания?
Впрочем, не только его, но и, например, Виталия, который выступает сейчас в роли ассистента... И Мишки Волгина, что так восторженно аплодирует с галерки...
Убогие, мелочные, мстительные!
«Хотите, чтобы я публично расплакалась? Не дождетесь! — решила она. — Вся эта пакость унижает прежде всего не меня, а вас!»
И она гордо выпрямилась, что стоило ей неимоверных усилий.
А спектакль продолжался. Актеры и зрители вошли во вкус.
— Но что за день рождения без живых цветов? — вещал Иванов. — Прими, Мария!
Вперед выступил третий ассистент, тот самый Виталий, что не раз пытался запустить ладонь под Машину строгую прямую юбочку, один раз даже прямо во время лекции.
Развернув шуршащий целлофан, он поставил на кафедру глиняный горшок с крупным кактусом.
— Кактус — цветок одиночества! — объявил Илья. — Но...
Он таинственно примолк, затем добавил загадочным громким шепотом:
— Обратите внимание на его форму!
И все, естественно, обратили внимание. Маша тоже.
Публика завыла от восторга. Маша похолодела от отвращения.
Форма растения была фаллической. Зеленый длинный вертикальный столбик-стебель завершался круглой шишечкой ярко-красного цвета. Иголки, покрывающие кактус, топорщились, точно белесые волосинки.
«Илья, видимо, долго искал. Тщательно готовился к сегодняшнему дню. Это действительно очень похоже на... Фу, гадость какая!»
— Сей подарок, Машенька, тоже непарный, — пояснил
Всеобщее улюлюканье заглушило его последние слова. Однако Маша прекрасно поняла, что он хотел сказать.
Это было уже слишком. Ее растерянность и обида превратились вдруг в холодную ярость.
— Великолепный цветок, — сказала она и с ледяной, бесстрастной улыбкой поднесла кактус к лицу. — И что самое удивительное — он ведь пахнет!
Она с наслаждением вдохнула воображаемый аромат.
Теперь уже опешил Илья:
— Пахнет?! Чем?
— Понюхай сам, Илюша.
Не чувствуя подвоха, режиссер склонился к цветку.
Молниеносное Машино движение — и в тот же миг красная верхушка-шишечка с силой ударила его в нос, точно маленький сжатый кулачок.
Иванов взвыл и отшатнулся. Глиняный горшок упал на паркет и разбился на мелкие черепки, комочки земли разлетелись по аудитории.
Зато сам цветок одиночества оказался цепким. Он так и повис на носу у Машиного обидчика, глубоко запустив в кожу свои белесые иглы.
Илья попытался отодрать его, тогда зеленая часть растения впилась ему в ладонь, а багровая шишечка, отломившись, осталась висеть на прежнем месте.
Наконец Иванов оторвал и ее, изранив вторую руку, но колючки продолжали торчать из кончика носа. Режиссер стал похож на испуганного ежа из забавного детского мультфильма.
Зрелище было столь комичным, что публика тут же переметнулась на Машину сторону. Теперь студенты аплодировали ей.
Девушка брезгливо сжала губы: не противно ли им всегда быть болельщиками только выигрывающей стороны?
— Угощайтесь пирожными, дорогие друзья. Верные друзья! Добрые друзья!
Она положила на первую парту коробки с заготовленными эклерами и спокойно вышла, стараясь держаться прямо и ни в коем случае не ускорить шага.
На следующий же день дипломница Колосова перевелась на заочное отделение и больше с однокурсниками не встречалась.
Глава 2
СТРАХ ВЫСОТЫ
Проклятые воспоминания!
Они ничуть не поблекли даже сейчас, четыре с лишним года спустя, когда подмосковная электричка, тихо покачиваясь, везла Машу Колосову навстречу беспечному дачному уик-энду.
Да и как они могут поблекнуть, если болезненная проблема, породившая те унизительные события, не решена до сих пор?
В свои двадцать шесть Маша все еще оставалась девственницей. Это раньше, в незапамятные патриархальные времена, считалось достоинством, если девушка сохраняла чистоту до бракосочетания. Теперь это чуть ли не позор. Узнает кто — засмеет. Видно, опоздала она родиться столетия, эдак, на два.