Выставка цилиндров и конусов

Фил Пол

Well, don’t we? Don’t we talk?

Every day after the craziness,

Idiocy, randomness,

Disorder, incongruity…

One fell for you – weren’t you delighted?

Ain’t it nice…

When you’re adored…

I'm sorry, dear, time is out,

This is the dish,

Here is the trout,

You’ve tried the fish,

Please, wash the dish -

That’s what it’s all about.

I wish I were a kid in a pair of short blue trousers,

I wish you were a kid in a white dress and white blouse,

I wish we could be stupid and kind,

I wish you never made up your mind

To stop being such a marvelous child.

I wish I never told you how much I loved you,

I wish I knew what always happens to you when you fall in love,

I wish I had an average wife,

I wish I went through trouble and strife,

I wish I lived an average life.

I wish I never lived a life of an artist,

I wish you never learned the place where I stayed,

I wish I never met you, that's that,

I wish I could get a cigarette now,

I wish you… you were a marvelous child…

I wish I were a kid in a pair of short blue trousers,

I wish you were a kid in a white dress and white blouse,

I wish we could be stupid and kind,

I wish you never made up your mind

To stop being such a marvelous child…

All those cosmic things that shine there,

All of them – will live,

They will stay there forever,

They will stay, they will stay, they will stay…

When you let me go and ask to seven seas

All I've got to do is agree,

And I'll stay, where I shall always be.

May you comprehend that we can freely bear

All those unresolved everydays

And you do the things that never speak for oneness.

Yes, we do!

Lah, ah-ah-ah!

Ooh-ah, oh, ah-ah-ah!

Ooh-ah, oh, ah-ah!

Ding-dong, giggidi-gi, dum-de-dum,

Life has gone, life’s gone, life’s gone, life’s gone, and that was fun!)

Wish I could take all of these things

Albeit, they aren't simple to carry on my broken wings,

All those cosmic things that shine there in the skies,

All of them will live in your eyes,

And I'll stay where I would hate to stay…

All alone. All alone.

All the shining stars will stay there in your heart,

All the words will sound in your head,

And I'll stay where I would hate to stay…

All alone. All alone. All alone.

Take this old dada, and swing on it,

How it feels, how it feels, how it feels,

How it feels?

How does it feel?

Take this old dada and swing on it,

Was that time a devil-may-care? Well, wasn't?

Ding-dong, giggidi-gi, dum-de-dum,

Life has gone, life’s gone, life’s gone, life’s gone, and that was fun!

Ding-dong, giggidi-gi, dum-de-dum,

Life has gone, life’s gone, life’s gone, life’s gone, and that was fun!

Ooh, ah, yeah!

***

Бесконечно

глупым, несуразным, абсурдным и заметным окружающим, стало желание База экономить на всем, включая самое необходимое. Женева, которая переехала к нему, тихо поражалась его идиотской скупости. Она понимала, что Баз делает это против собственного желания, но и не знала как несметно богат ее избранник. Она принялась смеяться над ним. Женева делала это в приватных беседах и на людях. Баз по-настоящему злился.

Все закончилось тем, что евромиллионер купил большой дом в Кламси и еще пару домов во Франции, куда периодически сбегал от насмешек прекрасной Женевы. Та, установив, что синдром База является синдромом состоятельного человека с тараканами по поводу какой-то неразделенной любви, собрала все свои французские женские силы для решительного броска.

Баз рыбачил в дальнем тихом пруду, когда она спустилась к нему на парашюте с вертолета и закрыла сзади его глаза загорелыми руками в перчатках.

– Это ты? – произнес Баз.

– Ты любишь меня? – ласково спросила Женева.

– Распугаешь всю рыбу, – ответил Баз.

Его ответ разочаровал девушку, но она продолжила борьбу.

– Так любишь или…?

– Оставь это дурачество! – громко заявил Баз, теряя ориентировку в смысле поплавков.

– Я сейчас задушу тебя! – крикнула Женева и рассмеялась.

– Прекрати! – продолжал Баз.

– Задушу!

Они упали в теплую воду. Чуть не захлебнувшись, Баз сожалел, что не умер, так был расстроен по поводу сорванной рыбалки.

Весь вечер он носил Женеву на руках. От этого его руки были так напряжены, что он чуть не падал, направляясь в предспальный душ. Женева же, довольная тем, что удалось вымотать необъезженного любимого, валялась в постели и кричала, издеваясь: “Баз, где же ты?”

Они гуляли среди тургеневских деревьев и, в приливе чувств, падали в траву и занимались любовью. Дети селян подглядывали, делали фото и выкладывали историю любви в инстаграм. Когда снимки долетели до Тэйкэвэйя, он отправил Базу сообщение о том, что приезжает.

– Как, наверное, мил твой Тэйк, если ты совсем не хочешь рассказывать о нем! – восклицала Женева.

– Обыкновенный подонок, каких тысячи, – грустно произносил Баз, представляя, как Тэйк и Женева будут флиртовать у пруда, не обращая на него никакого внимания.

Тэйк приехал со схемами спасительного ковчега, и с Женевой, взапой, они обсуждали возможности спасения землян во время планетарной катастрофы. Баз с грустью анализировал непостоянство женщин на примере Женевы и на восторженные отзывы о Тэйке, говорил: “Он – лучший.”