Выстрел в прошлое
Шрифт:
Картина немного прояснилась, и Марат сказал Бобу:
— Видишь, говорил я писакам: не болтайте про «оранжевых», поссорите нас со всеми приличными людьми. Я воевал с УНСО и Ющенко мне не друг, скажи это старшему, парень.
— Ты от матэри откажэшься, когда страшно. Если не УНСО, то Крэмль тэбя послал. — Он обратился к своим. — Бадри, связывай их по одному, будем лампой коптить, как свинью…
Поскольку сказано это было по-русски, не по-грузински, Марат сделал вывод, что все время идет психологическое давление — без членовредительства. Значит, приказа серьезно портить отношения с приезжими пока
— Про Кремль — это ближе, — продолжил Марат, не обращая внимания на их последнюю фразу. — Но Кремль большой. Льва Толстого надо читать, — наставительно добавил он.
— Что? Что?! — удивился грузин.
— «Войну и мир», — уточнил Марат, вследствие чего Боб быстро нырнул кувырком вперед под лампы, уходя от выстрела.
«Лев Толстой» — кодовая фраза, которая означала «Приготовиться!». Название произведения означало немедленное действие. «Смерть Ивана Ильича» — «Сейчас будут стрелять, так что используем последний шанс. Прощай, брат». «Анна Каренина» — «Шанс есть у тебя — бросайся под паровоз!» А «Война и мир» — «Я пошел вперед, вижу шанс. Уйди с линии выстрела!» Выполнять команду надо было мгновенно, не раздумывая.
Надо сказать, что в «библиотеке» условных фраз были еще Достоевский, чьи произведения означали указания, на кого «переводить стрелку»: «на себя», «на меня», «на третье лицо». Еще использовался Чехов, чтобы обозначить разного рода «разводки»: «косить под лоха», «косить под важняка», «толкать роман» — то есть излагать какую-то совершенно фантастическую версию, призванную сбить с толку противника.
Когда Боб рванулся вперед, собака вскинулась в его сторону, но прыгнуть не успела — Марат ухватил ее за горло, рванувшись, как индийская кобра в броске. Под правой рукой затрещали раздавленные кадык и трахея пса, левой Марат вцепился в густую длинную шерсть на груди — и поднял зверя перед собой, что было не очень легко из-за его веса. Бахнул выстрел в стену, но это от растерянности — никакого смысла в нем не было.
Как всегда в скоротечных соприкосновениях, время для Марата как бы замедлилось. Та чушь, которую рассказывал Шеин про «безупречного бойца», была прекрасно известна Марату, — но на деле, а не по теории. Все его тело действительно было единым мыслящим существом в эти мгновения. Глаза видели боковым зрением, как Боб катится по цементному полу, сшибая по пути левый прожектор. Тело и руки, заслоняясь огромной собакой чуть медленнее, чем Боб, двинулись вперед на правый «юпитер» и сшибли его хребтом собаки, затем швырнули и ее судорожно напрягшуюся тушу перед собой в направлении, откуда слышал голос стрелка.
Хрипящая собака сшибла кого-то весом своих семидесяти килограммов и забилась на полу, задыхаясь. Боб уже поднимался и, ухватив могучей рукой одного из троих, бросил его об стену. Этого можно было больше не считать.
Похитители напрасно рассчитывали на то, что ослепят пленников яркими лампами. Мучительные когда-то тренировки научили глаза Марата реагировать мгновенно, сокращая и расширяя зрачок — как кошка, которая продолжает как ни в чем не бывало преследовать мышь, перебежав из освещенной комнаты в темный чулан.
Одна из ламп еще светила на полу, поэтому видно было прекрасно: того, что вел допрос, повалила на спину собака, теперь он барахтался под ее телом, хотя пистолет
Марат перекатился по полу, чтобы оказаться ниже горизонта обстрела, и из положения лежа запустил стойкой погасшего «юпитера» в этого бойца. Его смело с ног. Стало тихо.
Боб и Суворов деловито обыскали всех троих на предмет оружия, заодно изъяли документы, хотя большого проку в этом не видели. Найдя на верстаке моток проволоки, Боб скрутил всем троим руки за спиной, туго накладывая витки с мстительным чувством. Он усадил их посреди гаража, спиной к спине треугольником. Никто серьезно не пострадал, все уже были в сознании, готовые к разговору.
В бетонном гараже, рассчитанном на четыре машины, кроме их «Ауди» стоял изрядно потрепанный джип «Чероки»: было заметно, что он много использовался на горных дорогах и повидал виды.
— Ну что, давай я в джип, а ты в машину Гии, — предложил Боб. — Подождем, пока хозяин попросит машину назад. Эй, парни, как открыть двери? Кто первый ответит, не получит по морде!
— Подожди, — Марат взял в руки мобильник, изъятый у старшего группы, который вел допрос, и наклонился к нему. — Как позвонить твоему хозяину? Я хочу ему сказать, чтобы не посылал ко мне лохов, которые не могут справиться с элементарным заданием. — Он заглянул в документы своего собеседника. — Гига, что ты молчишь, как рыба об лед? Я же говорил, что стану разговаривать только с хозяином, и держу свое слово. Еще я сказал, что отрежу тебе ухо… но пока ты этого не заслужил, и я ухо не режу. Ты лучше верь моим словам — говорю тебе на будущее, если оно у тебя есть.
Грузин молчал, как остальные.
— Почему вы стали такими неразговорчивыми? Мне кажется, это потому, что хозяин сам нас слышит. Я прав? — повысил он голос.
— Это я их послал, — послышалось сверху: посреди левой стены приоткрылась под потолком железная дверь, к которой вела крутая лесенка; обладателя голоса за ней не было видно — он прятался от пули. — Хотите, брошу вам гранату и уйду. Потом люди приберут то, что от вас останется.
— Если есть поблизости ветеринар, собаку можно еще спасти, — ответил ему Марат. — Я ей горло изломал, но она еще хрипит.
— Хорошо, ею займется хозяин, если вы его развяжете. Пойдемте в дом, я хотел бы поговорить с вами в более спокойной обстановке.
ГЛАВА 9
КАВКАЗСКИЙ УЗЕЛ
Марат снял проволоку только с Гиги — остальное пусть делает сам. Однако он, оставив товарищей, бросился первым делом к собаке. Что ж, Марат его вполне понимал.
Оружие, отнятое у боевиков, они и не подумали возвращать, справедливо считая его трофейным. Они поднялись по лесенке, не ожидая больше никаких подвохов. Было ясно, что проверку «на вшивость» они прошли, и теперь по сценарию последует разговор с «авторитетом».