Выстрел в водопад [СИ]

Леднев Вадим

– Три звездочки... Коньячок, конечно, не ахти, ... Но нам теперь не по чину выпендриваться... нам теперь любая чача за коньяк сойдет! А закуска у нас конечно быдлятская. Не коньячная прямо скажем...

Держа свой стакан в руках, и глядя на отражение пламени лампы в черном окне, Илья слушал его бормотание. Вдруг вспомнилось, как они сидели тут в первый день после возвращения в институт. Отогревались спиртом... Марек тоже, что-то бурчал... а потом пришла Анюта...

В дверь постучали. Илья вскинул

голову.

Нет, конечно...

– Можно к вам?
– спросила всунувшаяся в дверь кудрявая голова Бориса.

– Нельзя!
– немедленно отозвался Марек.
– Халявщикам и хвостовикам, вход строго воспрещен!

– Уймись, смертный!
– светясь лучезарной улыбкой, Борис вошел в комнату.
– Егор, где ты там застрял?

Смущенно улыбаясь, в комнату боком зашел Егор. Он всегда заходил боком, словно опасался, что его широченные плечи не поместятся в проходе. К груди он бережно прижимал какую-то колбу.

– Вот!
– показал на колбу Борис.
– Не халявщики мы, а партнеры!

– Это что такое?..
– немедленно заинтересовался Марек, разглядывая густо-коричневое, почти черное содержимое колбы, - пойло, что ли какое?

– Сам ты пойло! Ты сперва гостей накорми, напои, а потом и спрашивай.

– Может вас еще и спать уложить?

– Проходите ребята!
– Илья приглашающе махнул рукой.
– Вон стулья, берите, садитесь... Марек, налей гостям! Да больше наливай, не жопься!

– Господи! Бог с тобой, отец, когда это мне было жалко алкоголя?

Выпили по третьей и коньяк закончился, даром, что наливали помаленьку.

– Хорошо сидим!
– сообщил Борис. Окружающие согласно покивали.

– Душно, только, - сказал Илья, - может окно открыть?

– Да ну на фиг!..
– поморщился Марек, - налетит еще всякой швали...

– Точно, - согласился с ним Борис, - Егорка, вон, сегодня шершня видел... какой он был, Егор?

– Во!
– Егор продемонстрировал свой толстый указательный палец.
– Не вру, ей богу! Как птичка маленькая...

– Что-то все больше и больше разной нечисти становится...
– Марек печально подпер щеку ладонью...
– давайте, что ли, наливайте своей байды... все не так мерзко на душе будет.

Разлили по стаканам жидкость из колбы, оказавшуюся спиртом, настоянным на кедровых орешках. Борис в третий раз принялся рассказывать, как нашел целую трехлитровую банку этого божественного напитка, в кабинете у Мая Анатольевича.

– Вот ведь старый прощелыга, - говорил он горестно, - нет, чтоб угостить по-соседски... не-е! Никогда у него ничего не было... а чужое пить, так у него всегда губа винтом!

Выпили.

– Может, все-таки окно откроем?
– опять спросил Илья.
– Ну, ведь дышать же совсем нечем. Эти... осы... они ж вроде по ночам не летают?

– По ночам

может еще чего и похуже летает...
– буркнул Марек, но все-таки дотянулся до рукоятки и приоткрыл стеклопакет. В образовавшуюся щель дунул свежий ветерок. Борис сразу же полез за сигаретами.

– Я покурю?

– В коридор!
– сказал неумолимый Марек.

– Темно там...

– Да пусть курит, - махнул рукой Илья, - кури Борис... только дверь приоткрой, чтоб тянуло.

Прошло еще полчаса. Подвыпившие мужчины погрузились в сладкие воспоминания о прошлой жизни.

– ...я тебе говорю, сиськи у нее во!
– горячился Борис, обращаясь к Мареку через сидящего между ними, смущенно улыбающегося Егора, - размер наверно четвертый или пятый... такая ядреная девка!.. я таких люблю... и юбки вечно носила, только, только чтоб трусов не видно было. Ты чё, не помнишь что ли? На первом этаже работала... как ее?.. Рада, кажется, зовут. Я было к ней хотел клинья наладить... да куда там, к ней все какой-то хрен на джипе приезжал.

– Да помню я ее!
– говорил Марек, перечеркивая ладонью воздух, что у него означало глубокое отрицание.
– Корова!

– Какая корова?
– опять горячился Борис.
– Да ты коров не видел, братец!

– Вот у нас в моделировании была!..
– Марек в восхищении сложил губы дудкой, - ножки... попка... талия...
– он мечтательно обвел руками в воздухе что-то округлое и, причмокнув, неожиданно закончил, - на мордочку, правда, страшненькая... но это ничего... мне такие даже больше нравятся... они ломаются меньше! А то бывает морда смазливая, а на остальное без слез не взглянешь... а сама туда же выеживаться... дам, не дам...

Илья с усмешкой наблюдал за увлеченными воспоминаниями тощим и чернявеньким Борисом и толстым и носатым Мареком.

Хлопнули еще по одной, и мысли Илья внезапно приняли другое направление.

– Хватит, трепаться!
– сказал он и прихлопнул ладонью по столу. Все замолчали и удивленно посмотрели на него.

– Что, кроме баб, поговорить не о чем?

– А о чем еще?
– глупо спросил Борис.

– Да хотя бы о том, куда все-таки нас занесло?

– Да ясно куда!..
– безапелляционно заявил Марек.
– В Юрский период...

Повисла тяжелая пауза.

– Ты чё, кудрявый?
– сказал, наконец, Борис, - Попутал что ли?

Все с каким-то облегчением засмеялись.

– Ё-мое... народ...
– ржал Борис вытирая воображаемые слезы, - сказанул... в Юрский... а чё не сразу в Каменноугольный?

– В Каменноугольном, - в тон ему отвечал Марек, - динозавров не было. Понял кучерявый?

– Ты и там бывал что ли?
– глумливо осведомился Борис.

– А может мы вообще не на Земле...
– задумчиво сказал Егор.