Выстрел в водопад [СИ]
Шрифт:
– Она первая начала обзываться!
– пожаловался Марек, делая обиженную рожу.
Анюта пожала плечами и, повернувшись к Илье, спросила
– Ты хоть, можешь объяснить, что здесь происходит?
– Не только здесь!
– сказал Илья, чрезвычайно довольный, что за объяснениями обратились именно к нему. Кратко, путано, неоднократно перебиваемый Мареком, он сообщил Анюте всё, что ему было известно. Впрочем, сведений этих только на краткий рассказ и хватало. Выслушав его, Анюта опустилась на стул и уронила лицо в ладони. Илье стало так жалко её, что захотелось
– Вот беда-то, какая!
– сказала она, совершенно убитым голосом - А я на завтра, на стрижку записалась... в три часа... Что уставились? Лучший мастер в городе. К нему фиг пробьешься! А вечером в сауну собирались. Теперь, наверное, никто работать не будет...
"Тьфу ты!...
– удивленно подумал Илья, - кругом непонятно что творится, а она о причёске! И с кем это, интересно, она в сауну собралась?"
– Сочувствуем!
– влез из своего угла Марек.
– Мне вот завтра, к зубному назначено. К девяти. Между прочим, лучший стоматолог района!
– причём по его тону невозможно было понять, серьёзно он говорит, или издевается.
– Талончик могу показать, - добавил он, увидев сомнение на лицах слушающих. И даже пошарился в карманах своего чёрного пальто.
– Как вы думаете, завтра это закончится?
– спросила Анюта, словно речь шла о внеплановом отключении горячей воды.
– А тебе во сколько к парикмахеру?
– участливо спросил Илья.
– Я же сказала, в три, - недоверчиво ответила она.
– Как думаешь, - обратился Илья к Мареку, - к трем закончится?
– Обязательно!
– без тени сомнения отозвался тот.
– Я даже думаю, к двум тридцати им надо управиться, чтоб кое-кому успеть до парикмахерской добежать.
– Дурак!
– констатировала Анюта, хотя уже с трудом скрывала улыбку.
– Оба дураки!
– Правильно, - согласился Марек, - зато веселые! Веселые юродивые, всяко лучше мрачных. Ребята!.. предлагаю выпить! Чтоб не раскисать!
– Давайте, - поддержал его Илья - Аня, ты будешь?
– Не знаю...
– Анюта с сомнением покосилась на стаканы и цилиндр с характерно пахнувшей жидкостью, - а что вы пьёте? Спирт?
– Естественно спирт!
– хихикнул Марек.
– Спиритус вини! Что тут ещё можно пить? Мы же в химическом институте работаем, как-никак.
– Фу, гадость! Ну, каплю, если только, чтоб нервы успокоить.
Достали ещё один стакан. Марек быстренько разлил. Чокнулись молча. Выпили.
– Какая гадость!
– отдышавшись, повторила Анюта.
– Ф-ф-у, как вы её пьёте?
– Так же как и ты, - пожал плечами Илья, - морщимся и пьём.
– А едите что?
– она взяла двумя пальцами со стола сухарь, оглядела его со всех сторон и брезгливо положила на место.
– Он же мышами объеден!
– Сама ты, мышами...
– возразил Илья.
– Это, наверное, Степановские дети ели.
Просто все белые сухари уже кончились, остались только чёрные.
– Ладно...
– она встала, слегка покачнувшись, -
Когда она вышла, Марек тут же пристал к Илье:
– Давай, пока её нет, выпьем ещё по одной. Да обсудим, что делать-то будем.
Они выпили.
– Ну?
– спросил Марек.
– Пойдём ещё раз до дому?
– Ты как хочешь...
– сказал Илья, хрустя сухарём, - а я в гробу видал, ночью, по такой погоде шастать! Дождёмся утра... рассветет, тогда и пойдём.
– Ладно!
– с готовностью согласился Марек.
– С утра, так с утра. А сейчас-то, что будем делать? Кстати...
– выпучил он, вдруг глаза, - ты такой фильм помнишь... "Послезавтра", кажется, называется. Там тоже, все раз и замерзло... мож и у нас так... холодный воздух спустился со стратосферы.
– Ладно, синоптик-кинолюбитель, - усмехнулся Илья, - завтра разберемся, что там "послезавтра". А сейчас, спать, наверное, ложится, надо... что ещё делать-то. Слушай, ты рядом сидишь, посмотри там, на термометре, сколько градусов? Что-то вроде, как, теплее стало.
Марек, взяв свечу, долго вглядывался в шкалу висевшего за окном термометра:
– Ни хрена не пойму...
– Давай я посмотрю, - вызвался Илья.
– Знаешь сколько?..
– тон у Марека был обескураженным.
– Я оказывается, просто не там смотрел! Я смотрел снизу, а надо было сверху.... Пятнадцать градусов выше нуля! Прикинь!
– Да ну!
– усомнился Илья.
– Быть того не может! Такой дубак был! Ты, наверное, зенки-то уже залил! Протри их, как следует!
– Пошёл ты!..
– сказал Марек, вставая со стула и уступая ему место.
– Иди, сам смотри!
Илья, упершись лбом в стекло, стал вглядываться в показания градусника, а Марек, стоял рядом и тыкал пальцем.
– Вот здесь смотри. Вот!
В мерцающем свете свечи, Илья, наконец, разглядел, что конец красного столбика термометра и впрямь находится, между четырнадцати и пятнадцатиградусной отметкой.
– Ни хрена себе!
– Ага! Убедился!
– торжествовал Марек.
– Быть того не может!
– упрямо повторил Илья.
– У этого градусника, просто крыша съехала, как у тебя, и у меня... И вообще всего вокруг!
– Да ты, я смотрю, совсем отупел, мой бедный, учёный друг! Ну, хочешь, давай окно откроем. Убедимся. Оно у тебя не запечатано?
– С ума сошел? Ну, если форточку только...
– Ты глянь, - тыкал Марек пальцем в стекло, - туман-то, какой! И дождь, по-моему, пошел.
После недолгой борьбы с запечатанной форточкой, она, наконец, была открыта, при помощи длинной палки с крюком на конце. Сразу стал слышен шум дождя. Странный, незнакомый запах ворвался в комнату, ударил в ноздри. Влажный, насыщенный, он напомнил Илье летние вечера после дождя, где-то на юге, возле Чёрного моря, где он давным-давно, ещё в студенчестве, работал на уборке фруктов. Но в отличие от того, этот казался значительно сильнее и экзотичней, к нему одновременно примешивались ароматы, каких-то невероятных цветов и прелой листвы.