Выстрел
Шрифт:
«Собака-то настоящая!», – облегчённо вздохнул Ник. – «Отличать галлюцинации от реальных объектов я ещё, слава Богу, не разучился. Только вот, собственно, какая разница? Галлюцинации, по крайней мере, не кусаются и не могут порвать на составные части…. Вот, оборвётся верёвка, что делать тогда? А? Такую здоровенную дурищу голыми руками не взять, несмотря, даже, на наличие соответствующих навыков…».
Пёс продолжал надрываться-заходиться в хриплом лае, и через полминуты был однозначно опознан: звали этого сторожевого бельгийца Вулканом, и он принадлежал Олегу Абрамовичу Быстрову – ближайшему
И собака, и её хозяин Нику никогда не нравились, больно уж оба были скрытными и хмурыми. Олег раньше служил по прокурорскому ведомству, а нынче занимался каким-то скользким и непонятным бизнесом, был разведён и проживал в отнюдь немаленьком доме один. В смысле, с Вулканом, который гавкал и утробно рычал на всех подряд без разбора, а также безжалостно и умело душил всех котов и кошек, неосторожно появившихся у него на дороге. При этом бывший прокурор настырного пса никогда не останавливал и не ругал, только непонятно цокал языком и одобрительно качал головой.
– Три часа ночи, – непонимающе передёрнул плечами Ник. – Для чего, спрашивается, надо было здесь привязывать животное? Может, это такое наказание? Например, Вулкан изгрыз любимый ботинок Олега…
Махнув на прощанье лающему псу рукой, он пошёл по направлению к воротам в заборе, освещённым двумя яркими фонарями, на ходу доставая из кармана спортивных штанов связку ключей.
В голове снова глумливо и надоедливо защёлкало, тихонько заскрипели дверные петли, в воротах приоткрылась калитка, и из неё показался Дед Мороз. Конкретный такой Дед, в красном полушубке с меховой опушкой по воротнику и рукавам, в высоких чёрных валенках, с длинной снежно-белой бородой. Только ненастоящий, а галлюциногенный. В этом Ник ни на секунду не усомнился.
– Привет, Нестеров! – мерзко ухмыльнулся Дед Мороз, демонстрируя характерные острые клыки, измазанные чём-то ярко-алым. – Я и не предполагал, что ты будешь из наших. Знать, хорошо маскировался все эти годы, а сегодня не выдержал. Полнолуние, понятное дело! Тут кого угодно потянет на свежую кровушку…. О, да тебя уже можно поздравить: все кроссовки вымазаны в ней, в родимой! Шустёр ты, братец! Шустёр! Опередил меня, вот же…
– Погода нынче хорошая, – вскользь улыбнувшись, мягко сообщил Ник. – И завтра не будет сильных дождей, точно говорю.
– С чего ты это взял?
– Так вон, собака гавкает. Слышишь, как звонко и протяжно? А вот, если бы брехала глухо и коротко, то вот это, соответственно, было бы к затяжным дождям…. Последним гадом буду, проверено десять миллионов раз! Не, я говорю совершенно серьёзно: меня этим погодным премудростям обучал один сенегальский колдун. Дельный такой дядечка, знающий и опытный. Он в своё время окончил какой-то французский Университет, факультет естествознаний, кажется…
– Ладно, умник хренов, приятно было поболтать! – неожиданно загрустил вампир, загримированный под Деда Мороза. – Тороплюсь, надо любимую собачку отвязать. Ну, и поужинать плотно. Как же без этого? – многозначительно сверкнул клыками. – Бывай, коллега! Женушке привет передавай от меня! Пламенный такой, горячий…. Симпатичная тёлочка досталась тебе, фигуристая такая, длинноногая,
– Бывай, коллега, – вяло отозвался Ник и, пройдя в распахнутую калитку, аккуратно прикрыл её.
Капли ледяного пота, медленно стекающие по лицу и спине, мелко подрагивающие руки и ноги. Он плавно развернулся на сто восемьдесят градусов, снова взялся за ручку калитки и осторожно – через узкую щель – выглянул наружу.
Вампир в красной шубе и чёрных высоких валенках бесследно исчез, а вместо него – метрах в тридцати-сорока от ворот – маячила широкоплечая удаляющаяся спина в тёмно-синей футболке. Вдали раздавался заливистый радостный лай, перемежаемый нежным и нетерпеливым поскуливанием. На востоке появилась тоненькая розовая нитка, говорящая о приближении рассвета.
«Соседушка Олежка Быстров пошёл отвязывать своего ненаглядного Вулкана», – понял Ник. – «Интересно, что он подумал обо мне? Наверное, офигел до полного и окончательного изумления…. Значит, у меня, всё же, был повторный приступ. С чего бы это вдруг? Там, возле автобусной остановки, я оказался случайным свидетелем серьёзного преступления. Возможно, тройного убийства. Так что, безусловно, присутствовала серьёзная опасность…. А сейчас в чём, собственно, дело?».
– Николай Сергеевич, что-то случилось? С вами всё в порядке? – поинтересовался обеспокоенный голос. – Вы себя хорошо чувствуете? Может, помочь? Проводить?
Ник обернулся и вымученно подмигнул подошедшему ночному сторожу-охраннику:
– Всё в порядке, Витёк, не беспокойся. Голова закружилась немного. Ничего страшного. Доковыляю уж как-нибудь. Спасибо за заботу…
В свете частых, в меру ярких фонарей он медленно добрёл до своего дома: аккуратного, обшитого светло-кремовым сайдингом, под тёмно-красной черепичной крышей.
На открытой веранде лениво тлел розовый огонёк сигареты, рядом с перилами смутно белела неясная фигура.
– Опять куришь, Марьяша? – недовольным голосом спросил Ник. – А ведь столько раз обещала бросить! Ведь, обещала? Тебе не стыдно, дорогая?
– Не стыдно! – ответил грубый и низкий голос, который уж никак не мог принадлежать молоденькой и симпатичной женщине. – Нам, природным оборотням-мутантам, чувство стыда неведомо…
Понимая, что припадок вернулся вновь, он подошёл к пузатой пластиковой бочке с дождевой водой, стоявшей под стоком крыши, и, громко фыркая, тщательно умылся.
«Надо тянуть время!», – прошелестело в голове. – «Может, приступ прекратится через минуту-другую? Ведь никакой опасности рядом нет…. Или, получается, есть?».
– Что за дурацкая и плебейская манера – умываться из бочки? – от души возмутился грубый голос, в котором прорезались ярко-выраженные гневные нотки. – Для чего тогда тебе ванная комната, урод припадочный? Давно голову не откусывали? Глаза не высасывали? Ногти не вырывали ржавыми плоскогубцами?
«Всё, пора срочно ложиться спать. Хватит на сегодня галлюцинаций и фантомов», – решил Ник. – «Может, утром всё вернётся в нормальное русло? В смысле, на круги своя? Как нас учат мудрые народные пословицы и поговорки – утро вечера всегда мудреней…».