Выстрел
Шрифт:
– Мам, - и почему-то не смог больше ничего сказать...
– Я не могла ничего сделать… Быть может, он замерзал, а я не могла даже согреть его!.. Но я могла молиться. Как же отчаянно я желала увидеть его…
Тошка, затаив дыхание, слушал.
– Я не знала, сколько прошло времени, я так и уснула здесь, на этом стуле… Усталость часто берёт своё и уносит нас в сон, позволяя немного отдохнуть… Я проснулась от нерешительного стука в дверь. Решила, что мне показалось…
Она посмотрела на Антона: нет, не
– Но стук раздался снова, очень громкий. Тошка, я никогда не забуду того чувства, с которым я подошла к этой двери… Словно за ней была вся моя жизнь… А когда я открыла её, то увидела моего маленького сына… Такого измученного, но живого! Господи… - совсем тихо сказал мама. Антон поразился, как засияли её глаза, - какая же это роскошь - обнимать своего ребёнка!.. Я до сих пор благодарю Бога за моего сына…
– Мама… Прости! – Тошка неловко уткнулся носом в мягкую рубашку. Замер, прислушиваясь к родному такому, успокаивающему стуку в её груди. «Как маленький» - мелькнуло у него, но он оставил эту мысль без внимания…
И снова - тишина… Пока не завёлся холодильник.
– Тошка ты мой, Тошка, - вздохнула мама и взлохматила сыну светлые пряди, - послушай, когда ты пострижешься?
Почему всём мамам так хочется подстричь своих сыновей?
Тошке захотелось спать. Но что-то всё ещё блуждало внутри, мешая окончательно успокоиться.
– Мам…
Видимо придётся озвучить и этот страх. Ну, чтобы он не сидел в нём…
– Мам… Теперь мы переедем, да?
Мама вздрогнула. Аккуратно взяла Антона за плечи, заглянула ему в глаза.
– С чего ты решил?
– Ну… Папа же говорил… Что всё упирается в Славку, что мы не можем его взять с собой… А теперь получается…
– Антон, - сказала мама, а в глазах блеснули стальные огоньки, - никуда мы не поедем без твоего и моего согласия…
– А ты не хочешь?
Мать покачала головой:
– Нет. Я думаю, что не смогу привыкнуть к чужим порядкам. Одно дело, ездить в командировки, а другое – осесть там постоянно… Буду скучать по России… Просто папа по нам очень тоскует, - добавила она мягко.
– Ну да. И ты по нему, да? – пытливо спросил Антон.
– И я… И мы…
«И мы...» - Тошка вспомнил, как прощались они с отцом на вокзале. Как он пытался улыбаться, но брови оставались хмурыми, как он говорил: «Не скучай», а глаза просили: «Не уезжай…».
А он? Он, может, тоже… хочет быть вместе с отцом… И ждать его с работы, как когда-то в полузабытом детстве…
– Будем вместе решать, что делать, - отозвалась мама на его мысли.
Тошка кивнул.
– Мам, давай чаю попьём, - попросил он.
– Давай, - обрадовано согласилась она. Потом добавила построже, - но потом ты пойдёшь спать! Завтра в школу…
О, нет! Как он мог про это забыть?!
… Могучий
«Спи!
– приказал ему Тошка, - чего ты всё стучишь? Холодно тебе что ли?»
…Нелегко отпускать дорогого человека. Но гораздо тяжелее замирать в неизвестности, моля Бога о капельке радости быть рядом с ним…
Трудный выбор… Разные ответы… Но вектор – один. Тошка чувствовал этот вектор, словно тоненькую нить…
«А что ты думаешь, - вдруг подумал он, вспоминая образ Богородицы. Неожиданно вспомнилось и название иконы, «Феодоровская» - интересно почему она так называется?...
– ты думаешь, Ей было легко? Отпускать Сына? Отпускать на крест, видеть его страдания… И потом, порадовавшись Воскресению, побыть с ним недолго и вновь провожать Его на небо? А самой оставаться здесь, на земле… И ждать встречи с ним там?»
Но Она дождалась, и теперь - навсегда с Ним…
«Господи… - подумал Антон, вглядываясь в серовато-чёрное затихшее пространство ночных облаков, - помоги мне… Помоги сказать завтра Славке, что его ждёт мать… Ой, как же он, наверное, обрадуется!.. Он столько ждал… А сколько ждала она? Господи, помоги им встретиться…»
Там, полумраке осени, на сплошном мутном полотне, причудливо высвечивалось серо-оранжевое продолговатое облачко. Оно спало, освещённое неведомым светом, на чёрном одеяле осеннего неба.
«А если оно останется, то завтра оно будет белым на голубом небе, - засыпая, подумал Тошка, - или сольётся с остальными облаками…»
Всё ещё ощущая тепло тонких маминых рук, нежно прижимавших его к себе всего несколько минут назад, он почему-то чувствовал себя маленьким Славкой в этих объятиях…
Глава 21
Денис и день забот
«Как Винни-Пух» - усмехнулся он, выскочив из маршрутки, и ускорил шаг: Надя уже, наверное, ждёт его!
Что-то везёт ему в последнее время на приключения. И на поездки. Сегодня они снова поедут в Москву, радовать Надину маму… Как она отнесётся к счастливой, но такой неожиданной новости?
«Обрадуется, конечно!» - успокоил себя Денис.
«Ну да, лишь бы в обморок не грохнулась» - хмыкнул собеседник.
«Ну… Надя же не грохнулась!»
Но это нужно было видеть её глаза! Денис даже испугался: потому что они распахнулись так широко-широко, но, не понимая, смотрели на него. Будто он сказал что-то на непонятном языке. Пришлось повторить снова…
И тогда обрушился на него водопад счастья: будто резко открыли плотину, и хлынула бурлящая вода, сметая на пути словно щепки – куски недоверия, сомнения, отчаяния… А когда основной поток схлынул, то остались два небольших озера, наполненных радостью и нетерпеливым ожиданием встречи…