Вьюга теней
Шрифт:
– Как зовут эту лошадь, Угорь? – спросил я.
– Лошадь.– Гарракец улыбнулся уголком рта.
Кто-то из воинов, ехавших позади нас и слышавших разговор, откровенно заржал. Не знаю, что его так насмешило.
– Ну, Лошадь так Лошадь,– хмыкнул я, потрепав животное по шее.– Это имя ей очень идет.
Поменяв коня, я наконец-то немного расслабился и с интересом косился на Угря. Последний вел себя на удивление тихо, словно Кли-кли, задумавшая очередную пакость. Время шло, а пакости не происходило. Похоже, коняга признал нового седока и решил не шалить без надобности. Мне лишь
– Смотри, Гаррет. Видишь вон тех огурцов?
– Каких еще огурцов, Кли-кли?
– Да вон тех, в серых плащах.
– Орденских, что ли?
– Их самых. Именно эта шестерка остановила Первых под Мойцигом.
– Ну и молодцы.– Лично мне никакого дела до магов не было.
Интересно, что бы они сказали, узнай о Роге Радуги. На миг у меня возникло желание отдать им волшебный артефакт и распроститься с магией на веки вечные. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы не избавиться от Рога прямо сейчас.
Дорога уходила на север, и, судя по словам всезнайки Кли-кли, по ней мы попадем прямо в Ранненг, надо всего лишь миновать маленькое графство Маргенд, земли которого раскинулись вдоль западного берега Иселины чуть ли не до Болтника.
Из Мойцига вышел отряд конных, насчитывавший шестьсот воинов. А еще раньше, два дня назад, из города в направлении Маргенда выступило полторы тысячи тяжелой пехоты Кошачьих алебард и Разгуляк Рого. Первые спешным маршем пришли в город из-под Майдинга, сразу после того как орки на том участке фронта были разбиты и потребовалась срочная переброска сил на восток, к Иселине. Что же касается Разгуляк, так эти ребята были расквартированы в Мойциге и попросту рвались в бой.
Все воинские сплетни мне поведал воин Габсбарга, ехавший в нашей сотне. Парень болтал без умолку, но, как только я собрался спросить о делах барона, его вызвали куда-то вперед, к Нэолу Ирагену, и вопросы пришлось отложить на потом.
Судя по всему, скоро наш многочисленный конный отряд должен был догнать пехоту и большой обоз, ползущий ко Второй южной армии, взявшей остатки недобитых Первых в кольцо. Судя по разговорам воинов, к завтрашнему полудню мы уже прибудем на место и поможем своим загнать орков в реку. Больше всех этого хотел некий Халлас, как-то не задумывающийся о том, что лично его в рубку с орками, скорее всего, и не пригласят. Мумр так и сказал об этом гному, но тот лишь гневно встопорщил бороду и сказал, что он перестанет быть гномом, если не завалит в предстоящей битве хотя бы десяточек жалких орков.
Эграсса ехал где-то впереди отряда вместе с Нэолом Ирагеном, так что мы были предоставлены самим себе. Точнее, не мы, а гоблинша. Кли-кли, лишившись эльфийского надзора, решила вновь взвалить на себя роль наилюбимейшего и наигениальнейшего королевского шута. Через час от шуточек-песенок-стишков и прочих выкрутасов гоблинши гоготало добрых две сотни воинов.
Спустя десять минут уже весь отряд был наслышан о маленьком и остром на язык гоблине, путешествующем в первой сотне. Естественно, тут же другие пять сотен наперебой принялись звать Кли-кли к себе. Маленькая затейница была жутко довольна. Кли-кли в очередной раз стала душой всей
Пока мы с Угрем и эльфом устраивались на новом месте, Кли-кли успела куда-то улизнуть. Халлас и Фонарщик тоже не задержались надолго. Их чуть ли не на руках унесли к центру деревушки, где в самом скором времени должно было начаться празднество по случаю прибытия славных воинов. Думаю, теперь у гнома будет много слушателей. Солдаты звали и нас, но я отказался сразу же, Угорь немного подумал и тоже отрицательно покачал головой. Эграссу за праздничный стол пригласил барон, и эльф, решив проявить вежливость, ушел.
– Слушай, Угорь. А где хозяева?
– Ушли. Сегодня дом в нашем распоряжении. Даже если Халлас напьется и разобьет пару печных горшков – нам никто и слова не скажет, можешь не волноваться.
– С чего ты взял, что я волнуюсь? Мне не впервой находиться в чужих домах во время отсутствия хозяев.
– Верю,– ухмыльнулся воин.– А насчет дома… Крестьяне даже рады, что могут оказать нам такую услугу. Во-первых, на них нежданно-негаданно свалился самый что ни на есть настоящий праздник. Во-вторых, кормит нас барон, а не они…
– А кто кормит барона? – ехидно спросил я, но гарракец пропустил мой вопрос мимо ушей.
– В-третьих,– невозмутимо продолжил Угорь,– предоставление нам дома на одну ночь – сущий пустяк. Не победи воины орков, вполне возможно, что этого дома уже бы не было.
– Ладно, ну этот дом демону в ухо! Пойдем, что ли, на улицу? Чего одним здесь сидеть?
На дворе к этому времени уже стемнело. Я вдохнул холодный, уже совсем зимний воздух.
– Пахнет первым снегом.– Угорь словно читал мои мысли.
– Прохладно,– согласился я.– Ноябрь в этом году на юге выдался холодным.
– Разве это холод? Всего лишь легкий морозец,– хмыкнул мой собеседник.– Видишь, какие звезды тусклые? Когда сильный мороз, они горят, словно каменья в королевской короне.
– У нашего Сталкона в короне не так уж много камней.
– Я говорил о гарракской короне.
– О! – сказал я, понимая, что сморозил глупость.
Мы помолчали, вслушиваясь в веселые крики и хохот, раздававшиеся в ночи.
– Веселятся, словно и нет никакой войны,– пробормотал я.
– Почему бы и не повеселиться? Война и бой будут завтра, а сегодня у них есть шанс забыть обо всем. Разве это плохо?
– Да нет,– смутился я.– Наверное, хорошо.
– Что тебя гнетет, Гаррет?
Я помолчал, подбирая слова. Как назло, нужные слова в голову не приходили.
– Так просто не объяснишь. Слова Серого, Хозяин, Рог Радуги и, конечно, равновесие со всеми вытекающими последствиями. Очень неприятно думать, что я, сам того не желая, таскаю у себя на боку самую ядовитую из змей.