Вьюга в академии
Шрифт:
Подошел к нашему столику и с издевкой спросил.
— Что жалеешь, что не приняла колечко? Думала, ухватила рыбу покрупнее, а она соскочила?
— Нет. Не жалею, — отозвалась я. — И вот прямо сейчас ты доказываешь, что я поступила правильно. Ну и по поводу рыбы. Ты же в курсе, что соскочила я? К чему это выступление?
— Хочу, чтобы ты знала, я бы не женился на тебе. Никогда. Такие девушки не для серьезных отношений. На бедных сиротках не женятся, их просто пользуют!
Эмис так увлекся своей пламенной речью, что не заметил появившегося в столовой Лестата.
Принц даже разговаривать
— Эй, сборище сплетников-идиотов! Вы меня знаете?
В ответ раздалось непонятное бормотание.
— Я не слышу, вы знаете меня?
Да уж, толпу Лестат умел завести. Не отнимешь. Сейчас все внимание в столовой было устремлено к нему.
— Да… — послышались нестройные голоса, которые набирали мощь с каждой минутой и скоро превратились в слаженное: «Да».
— Вы знаете, что значит мое слово? Вы знаете, что я могу испортить жизнь любому из вас? Знаете, что я могу разнести по камушку академию, и меня не выгонят отсюда?
Он спрыгнул со стола и прошелся мимо рядов застывших студентов. Сейчас это был тот Лестат, которого опасались все нормальные люди, и почти не знала я.
— Так вот! Если хоть одна тварь посмеет сказать слово против Вьюги, я вас смешаю с дерьмом. В прямом смысле и в переносном… я не дам вам учиться, жить и потом нормально работать. А знаете почему?
Он снова запрыгнул на стол, уже на другой.
— Потому что я ее люблю! — Проорал он, как ненормальный, перескочил на следующий стол ближе ко мне, и носком ботинка скинул чей-то завтрак. — Она моя! И даже если мы не вместе… никто смотреть в ее сторону косо не имеет права. Тебе понятно, говнюк? — Принц спрыгнул на пол перед Эмисом, и пока тот сглатывал прежде, чем проблеять ответ, со всего размаха ударил его в лицо.
— А вот теперь, нам лучше гордо удалиться… — пробормотала пифия, схватила меня за руку и потащила к выходу. Я не сопротивлялась. Пребывала в состоянии шока. Лестат меня любит? Это он серьезно?
Лестат
Набить морду мудаку было очень приятно. Первый доставивший удовольствие момент за последние сутки. И я бы еще долго не остановился, слушая противные повизгивания Эмиса и разбивая о его наглую морду костяшки пальцев, если бы не пришел Алишер и все не испортил. Как всегда. Единственное, что смирило меня с необходимостью оставить жертву в покое и не разбить нос еще и магистру то, что он принес хорошие новости. Очнулся Вейн.
Я врезал еще раз бывшему Вьюги, так напоследок, чтобы он не расслаблялся, промокнул рукавом кровь с разбитой губы и выскочил из столовой следом за Алишером. Мне было наплевать, что у рубашки оторван рукав, скула ссажена, а губа распухла. Я был еще немного пьян и походил на кого угодно, но не на принца, но мне нравился этот шальной кураж. И мне нравилось то, что я честно сказал всем о собственных чувствах. Да, я любил Вьюгу и не собирался от нее отказываться. А еще очнулся Вейн. Значит, теперь все, и правда, будет хорошо. Пусть не прямо сейчас, но я умею быть настойчивым и терпеливым, если мне нужно.
— Что ты там устроил? — прошипел Алишер. Я видел, как он раздраженно сжал кулаки, словно с трудом
— Бил Эмиса. Он говорил гадости о Вьюге.
— Ты же понимаешь, что ты это говоришь преподу? Лестат, такое поведение недопустимо в стенах академии, даже тебе.
— Мне все равно. Вам терпеть меня еще полтора года. Все равно не выгоните.
— Твой отец так не считает… — уже спокойнее отозвался Алишер. И в его голосе мне послышалось беспокойство. Интересно, из-за чего он переживает? Из-за меня или из-за дара, который еще не отшлифован и не полностью раскрылся. Может быть, я и избалованный мерзавец, но зато очень талантливый.
— Ты его сегодня видел? — поинтересовался я. — Если нет, то подожди, он изменит решение. Если еще не изменил. Поверь мне, я очень хорошо его знаю. И его слабые места…
— Что ты сделал?
— Ты не захочешь это слышать. — Я усмехнулся и ускорился.
— Лестат, ты играешь с огнем.
— Нет, Алишер. Я играю со своим отцом. И это было увлекательно. Не мешай мне.
Магистр вздохнул, но спорить не стал. Знал, что бесполезно.
Было бы странно, если бы папа и мама не явились в лекарское крыло вперед нас с Алишером. Меня порадовал бледный вид сиятельного лорда. Даже лучше, чем я задумывал. Все же я залезал в голову к отцу и поэтому действовал очень осторожно. Навредить ему цели не было, просто нельзя сомневаться в таланте собственного ребенка. Это неправильно.
— Папа, ты что-то бледный? — с усмешкой спросил я.
— Зато у тебя цветущий вид. К вечеру, подозреваю, расцветет сильнее, — раздраженно буркнул отец и потер глаза, что говорило о сильнейшей головной боли. Но не устроил скандал. Даже странно. — Прежде чем мы пойдем к Вейну, я хочу с тобой поговорить.
— Да? — Моя усмешка, надеюсь, стала еще наглее. Неужели осознал с одного раза? Прямо гордость за себя испытываю. — Ну, пойдем.
Алишер махнул рукой в сторону небольшого кабинетика, который обычно занимал дежурный лекарь.
— Можете располагаться там. Леди Мадлен, вас проводить к Вейну? Там уже приехали его родители.
Что ответила мама, я уже не расслышал, закрыл дверь за нами с отцом. Он шел, пошатываясь, но, как и положено должностному лицу его статуса, держался с достоинством, не показывая слабость. Сегодня я не явился к нему во сне лично, но сделал все, чтобы эта ночь стала незабываемой. Надеюсь, он оценил, проникся и следующую ждет со страхом.
— Сегодня вечером, — начал он, даже не взглянув на меня. Услышав его голос, по-прежнему излишней уверенный и надменный, я осознал, отец не собирается просить прощения. Он ничего не понял. — Ты объявишь о помолвке с Магдой. Мы с ее отцом все обсудили, девочка тоже не против.
— Нет. Не объявлю. Назвать Магду девочкой? Это же, каким чувством юмора надо обладать?
Я отвернулся и присел на стол, небрежно подвинув наваленные горой документы, а отец поморщился. Его реакция была бесценна. Наверное, исключительно ради нее я отвратительно себя вел. Удивительно, но он, похоже, даже не понял, что случилось ночью. Он так привык считать мой дар бесполезным, что не сумел сложить два и два и догадаться о том, кто стал причиной его ночных кошмаров. Не стоило скрывать, наверное. Вышло бы показательнее.