Вьюрэйские холмы
Шрифт:
— Куда собралась?
— Развеяться! Сегодня намечается прекрасная ночь!
— О-о-о, — со смехом протянул брат, проходя в комнату. — Вижу, у моей сестренки сегодня прилив бодрости. Или есть какой-нибудь особенный повод?
— Н…нет, — ответила девушка, с замиранием сердца глядя на то, как Астарот идёт к картине. Интересно, станет ли он спрашивать, кто тот молодой юноша, что изображён на полотне? А если да, то что же ответить? Галатия не хотела, чтобы брат неправильно ее понял.
Астарот медленным шагом подбирался к мольберту, по пути прихватив свечу.
—
— Астарот! — Галатия сделала шаг, но было поздно. Он уже смотрел на рисунок.
Она ждала осуждения, расспросов, чего угодно, но не такой реакции. Парень изумленно вглядывался в черно-белые линии, а потом посмотрел на сестру, произнеся вопросительным тоном неизвестное ей имя: «Ранн?».
ГЛАВА 4
Акил
Особь со сгорбленной спиной внесла в зал поднос с едой, которую вампиры едят скорее ради удовольствия, нежели ради насыщения. Она аккуратно расставила тарелки на дубовом столе перед Акилом и Брендоном, налила в кубки свежую кровь и бесшумно удалилась.
Акил сделал короткий глоток и поморщился.
— Чем их кормят в «Рен Ультио», что кровь становится такой кислой? — раздраженно пробормотал король.
Брендон откинулся на спинку стула. Его чёрный плащ раскрылся и подол упал на пол.
— Я поговорю с Морлеком по этому поводу. Но ты меня звал по другой причине. Разве нет?
— Да. Да, — повторил Акил, о чём-то задумавшись. — Ты помнишь Дафину?
После этого невинного вопроса лицо Брендона помрачнело, а в глазах читалось удивление.
— Дафина? Почему ты вдруг вспомнил её? Прошло столько времени.
— Всего двадцать с лишним лет, Брендон. Не век и не два, а какие-то несчастные двадцать лет.
— Я думал, ты забыл ту историю. Ты обещал мне, что не станешь вспоминать ту женщину. Человека. Донора, которому ты позволил уйти.
— На карту было поставлено благополучие моего брака. Я не мог поступить иначе, потому что Дафина… Она покорила меня.
— Я помню. Конечно. В то время Радегунда была в отчаянии, когда узнала о твоей измене. Мы все умоляли ее не отказываться от права быть твоей нолиной. А Бьорн едва не убил Дафину. Ох, Акил, как же неосторожен ты был.
Король кивнул и снова припал губами к кубку. Непробиваемое спокойствие вампира странным образом пошатнулось. Он не зря вспомнил о ней.
— Брендон, как ты думаешь, она могла забеременеть от меня?
— Что? — мужчина рассмеялся. — Человек от вампира? Акил, ты словно в первый день живешь! Вероятность человеку зачать ребёнка от вампира равна почти нулю. В этом месте нет полукровок. К тому же не забывай, что Радегунда забеременела Галатией уже через пару лет. Вампиры так часто не могут осеменять женщин. Что за разговоры!
— У меня пока только подозрения…
— Не стоит капаться в этом, Акил, — строго сказал Брендон, наставив на него палец. В эту ночь он позволил себе говорить с Акилом, как с братом, что случалось крайне редко. Обычно
Акил смотрел в пустоту отсутствующим взглядом. Оживить в памяти давнюю историю стоило ему непомерных душевных усилий, теперь же его охватила незнакомая апатия. Он и вправду перестал думать о Дафине, он заблокировал чувства к ней ещё в ту ночь, когда позволил ей уйти. А ведь Брендон настаивал на том, чтобы убить её. Но Акил рискнул, рискнул своей расой во имя любви. К счастью, Дафина сдержала слово, и никто ни о чем не узнал.
— Я намерен поручить Виллоу ещё одно дело, — неожиданно сказал он. — Попрошу его выяснить, что стало с этой женщиной. Мне надо знать, как она жила, вышла ли замуж, родила ли… кого и когда.
— Ты спятил? Ты будешь просить сына выяснить всё о твоей любовнице?
— Виллоу о ней ничего не знает, — возразил Акил, — а значит, не догадается, для чего мне нужна эта информация.
В зале стало тихо. Брендон встал и прошёлся к окну, каблуки постукивали по гладкой плитке пола, раздаваясь эхом в комнате.
— Если ты веришь, что где-то во Вьюрэй у тебя есть сын или дочь полукровка, — Брендон убрал руки за спину, затем слегка повернул голову, чтобы видеть Акила, — то ты должен помнить одну вещь: этот ребенок останется человеком до самой смерти. А после гибели только ты сможешь обратить его в вампира. Если окажешься рядом.
Акил был твёрд, когда говорил:
— Если мои догадки подтвердятся, то уж поверь, я его не оставлю.
ГЛАВА 5
Евдем
Перед Евдемом материализовалась Радегунда. Он немедленно вскочил с кресла и поклонился королеве.
— Что привело вас сюда, леди Радегунда?
— У меня к тебе очень серьёзный разговор, Евдем. Надеюсь, ты будешь честен со мной.
Парень напрягся всем телом, чувствуя, что просто так она не пришла бы к нему. Дело касалось Демоники, подумал он, и его догадка тут же подтвердилась.
— Вы с Демоникой часто проводили время вместе. Сколько помню, ты всегда относился к ней бережно и крайне внимательно. И несмотря на ее взбалмошный характер, ты был к ней терпелив.
— Вы совершенно правы, миледи.
— У тебя чувства к Демонике? — напрямик спросила королева.
На лице Евдема смешалось растерянность, граничащая с паникой. Он мог поговорить об этом с кем угодно, но точно не с Радегундой. В их семье никто не сомневался в мудрости этой женщины, у неё отлично развита интуиция, а ясность ума никогда не покидала ее. Их королева видела всё, даже если не была рядом. Евдем не видел смысла скрывать от неё правду, ибо она наверняка знает больше.
— Всегда мечтал воссоединиться с ней. Но… Демоника очень особенная девушка, которая не станет делать что-то, если ее заставить.