Выйду замуж за спасателя
Шрифт:
– Спасибо, Наталья Антоновна.
Мы дожидаемся результатов комиссии. В связи с тяжёлой ситуацией - сбежавшим ребенком, нам обещали решение прямо сегодня. Так как это возможность убедить ребенка вернуться домой.
Толик выходит мыльный, с выпученными глазами, взъерошенный и злой как собака.
Пытается пройти на выход мимо Добрыни, который загородил своими широкими плечами узкий коридор.
Сначала прижимаясь к стене с одной стороны, потом с другой.
– Позвольте....
–
Добрыня разворачивается, глядя на него сверху вниз.
– Не позволю, - басит с угрозой.
И это явно не ответ на просьбу.
Тарханов вежливо вмешивается в их противостояние.
– Я бы хотел встретиться с вашим адвокатом до суда, обговорить вариант примирение сторон. Потому что, если мы дойдем до суда и предоставим все факты и документы, следующим этапом будет лишение вас родительских прав. И взыскание с вас сумм совсем другого порядка.
– С чего бы?
– брезгливо дёргает губами.
Тарханов протягивает ему свою визитку.
– Если хотите обсудить, я жду звонка. Нет - встретимся на суде.
Богомолов нервно выдергивает визитку из его пальцев.
Мы едем не домой, едем в пригород к Никите, там все дети, кроме Иринки. Она пока в отделении Державина. Её отдадут нам завтра.
По решению комиссии девочки остаются у нас до суда. Алина идёт в программу психологической помощи. На учёт её решили не ставить, не смотря на побег.
Перенервничав, мы оба молчим. Добрыня сжимает мою руку.
Внезапно меня укачивает. Потому что с утра у меня ни крошки во рту не было.
– Останови, пожалуйста!
Пулей вылетаю из машины на обочину.
Сглатываю ком в горле, пытаясь подавить приступ тошноты. Сгребаю свежий снег с куста у дороги, обвожу ледяным комком лицо.
– Божечки.... Перенервничала....
– оправдываясь перед ним.
Разворачиваюсь и падаю на спину звездой в сугроб.
Закрываю глаза. Слышу, как он падает рядом.
Сжимает мою руку.
– Я, короче, Веберу хочу новую расу подогнать - расу богомолов. С планеты "Толик" в созвездии Малый Пёс.
– Ха....
– истерично закатываюсь я.
– Им бывшие жены будут бошки откусывать. Все, как положено.
Слышу щелчок зажигалки, запах дыма....
– Передам Веберу идею....
– важно мурлыкаю я.
– Ты там ещё ему передай, будет тянуть с выкладкой прод, его серьезный дядька покарает каким-нибудь извращённым и очень сексуальным способом.
– М-м-м-м.... Придется тянуть...
– Да-а-а-а?.. Заявка принята!
– Я пошутила!
– Поздно....
– выкидывая сигарету, наваливается на меня.
И мы валяемся на обочине, в пышном сугробе и целуемся. Влюбленные и счастливые. Несмотря на наши стабильные "тридцать
Глава 52 - Сепаратный мир
Сегодня у нас очень важный день. Но Саяновы его отчаянно саботируют.
– Вер, давай отменим. Горло болит, жуть, - валяется на диване Добрыня.
На его ослабленную ожогом слизистую прицепились инфекция. И я колю антибиотики в его брутальные ягодицы.
Наклоняюсь, трогая губами его лоб.
– Может тебе компресс приложить?
Оттягивает вырез моей кофты, нахально любуясь на грудь.
Грудь мгновенно начинает ныть от его взглядов.
– Мне бы кое-что помягче приложить...
– тихо шепчет он.
Выкручиваюсь из его загребущих лап, стреляя взглядом в сторону детей.
Горло горлом, а секс у нас по расписанию! И никогда я не чувствовала себя настолько озабоченной, чтобы инициировать секс первой. А теперь, тушите свет...
Добрыня же, мне кажется развлекается так, специально дожидаясь от меня первого шага. Улыбаясь тому, как неумело я это делаю. Извращенец, на иначе!
Обмахиваюсь руками, вспоминая куда собиралась. Ах, да.
– Давай, ты останешься, а мы с детьми поедем?
Вздыхает недовольно.
Ставлю ему на подлокотник стакан теплого брусничного киселя.
– Иди ко мне лучше, - приподнимает край покрывала.
– Камин включим, кинчик посмотрим.
– Очень соблазнительно. Но - нет.
Разворачиваюсь к детям.
– Собираемся.
– Я занят, - ворчит Мирон, рисуя фломастерами на гипсе Иринки
Перерисовывает с картинки в телефоне Венома. Прикусив язык, тщательно выводит хищные зубы.
– Быштрее давай, - подгоняет его Иринка.
– Шкушно.
– Не дгыгайся, ипогтишь.
Перевожу взгляд на Ярика.
Он сидит на лестнице с книгой и кружкой киселя.
– Надо - поеду, - закатывает недовольно глаза.
– Но исполнять ничего не буду. Буду молчать.
– Реально, не хочу в этом участвовать, Вер, - ворчит Добрыня.
– Рита же без вариантов проиграет в суде.
Степановна хоть и та ещё зараза, но человек честный. И показания дала в нашу пользу, что дети проживали с отцом, мать участия в их воспитании не принимала. Мирон и Ярослав уже "прошли" психолога. А Рита не смогла ничем подтвердить своего участия. От нее за это время даже ни одного денежного перевода детям не было. А это - всё, заявочка на лишение родительских прав.
Я теперь могу консультации давать по всем вопросам деления детей.