Выйти замуж за иностранца
Шрифт:
– Не угодишь им.
Вечером Къяра взялась готовить ужин сама. Маша стояла в стороне и наблюдала за нею. Девушка налила воды в кастрюльку, добавила туда томат и мелких макарон. Это все закипело и все, суп готов. Получились, на Машин взгляд, помои, но они съели с удовольствием.
«Вот как нужно готовить, а я выписываю у плиты по два часа», – подумала она.
Поболтав ложкой в этом супе, Маша достала из холодильника палку колбасы. Вдруг заметила, как вытянулось лицо мужа.
«Боже, опять что-то не так!» – заволновалась Маша. Нарезав колбасу колечками, она предложила ее мужу и Къяре. Лука взял одно колечко и, разрезав его на два более тонких, вложил между двумя кусками хлеба. Закусил яблоком, уже целым, потому что
Он молча подошел к холодильнику, открыл дверцу и опять что-то недовольно буркнул.
«Ой, опять не так. Я вроде и немного набрала». Маша еще дожевывала колбасу, сделав бутерброд по примеру мужа, припивая водой. А они с дочкой уже вовсю дымили сигаретами. Комната быстро наполнилась вонючим дымом, потому что сигареты они курили самые дешевые. Они знали, что Маша не курит, но им было наплевать, что она задыхалась от дыма. Дочь опять как всегда стала просить у отца денег. Он как всегда начал орать на нее, но потом все же дал. Когда Маша помыла посуду, Лука сказал, что они идут гулять. Маша уже кое-что понимала по-итальянски и сама чуть-чуть говорила А в основном она постоянно молчала, да и Лука был не очень разговорчив. Так и молчали все время. Они часто гуляли по вечерам. Маше нравился этот тихий, красивый городок. Двухэтажные дома были обвешаны красивыми цветами в горшках, возле порогов стояли тоже цветы в горшках, а вокруг домов зеленые газончики. Лука водил жену по всему городку и знакомил ее со всеми своими знакомыми, которые встречались по пути. Он с удовольствием наблюдал, как те были удивлены, что ему удалось жениться на такой красавице. Сегодня вечером они как всегда зашли в бар, расположенный недалеко от их дома, съели по мороженому и пошли кружить по городу. Проходя мимо магазинов Лука, останавливался и долго любовался витринами.
«И чего глазеть, если все равно ничего не покупаешь?» – возмущалась про себя Маша.
Редкие прохожие поворачивали головы в их сторону и с любопытством разглядывали эту одинокую парочку, торчащую у закрытого магазина. Маше было очень неловко: «Стоим, как нищие возле этой витрины».
Она сердито потянула мужа за рукав. И что там так долго разглядывать?!
– Если не собираешься ничего покупать, нечего глазеть, – как могла, объяснила она по-итальянски.
А он начал, размахивая руками, рассказывать, что это очень дорогой магазин только для синьоров. А он простой рабочий, ему этот магазин не по карману. Он схватил ее за руку и потащил поближе к витрине. Мол, я смотрю и ты смотри, и нечего брыкаться, нужно подчиняться мужу.
Маша с трудом поняла, что он сказал, и подумала:
«Ну, если не по карману, если нет денег, зачем торчать возле этого магазина полчаса?» Ее брала досада. Она могла бы такого безденежного и старого и в России найти. Там хоть поговорить можно с человеком и понять его, а здесь и поговорить невозможно, а понять – вообще темный лес. Ей было обидно. Да, дома она с такими и не разговаривала, и в их сторону не смотрела. А этот воспользовался ее безвыходным положением, а теперь еще хочет сделать из нее рабыню, которая бы полностью подчинялась ему. Она вырвала руку и отошла от магазина. Он опять схватил ее за руку и опять потянул к витрине:
– Я смотрю, значит, и ты смотри, – недовольно буркнул он.
Маша круто развернулась и пошла домой.
– Да пошел ты!
Он недовольно побрел следом. Когда, придя домой, он собрался в спальню, то взял Машу за руку:
– Пошли.
Машу охватил прилив бешенства.
– Значит, он опять пьет это лекарство для возбуждения?! Она была зла и расстроена. Ей хотелось его убить! Ей так не хотелось его! Она взяла себя в руки, хихикнула дурочкой и сказала в надежде, что сможет избавиться от него:
– Я сегодня не могу, я заболела.
Он или не понял, или не захотел
– Ну, дай, ти амо, люблю…
– Фу! Нет, чтобы расцеловать, приласкать женщину, он просто канючит.
В хорошее время она бы его скинула с себя и ни на шаг не подпустила, но она все еще была без документов. Пермессу – разрешение на проживание в Италии – уже почти полгода делали, а без нее она здесь не человек. Маша очень боялась, что он позвонит в квестуру, где делают этот документ, и скажет, что он передумал с нею жить. Она еще чужая в этой стране. Она не знает их законов, не может говорить на их языке и ничего не понимает. Ее мужу глубоко наплевать на ее переживания и недовольства. Он видел и любил только лишь себя. Ему нужно было удовлетворить себя, любимого. А что Маше с ним холодно и одиноко, он этого и не замечал.
Лука, глубоко дыша, дрожа от нетерпения, быстро стянул с жены трусики. Он пыхтел над нею, а она лежала с чувством отвращения и глубокой тоски.
Как человека она его как-то терпела, жалела, но в постели он был противен и гадок. Она уже перестала настраивать себя на лучшее, ей не хотелось его ни целовать, ни ласкать, не хотелось прикидываться дурочкой. Но что делать? Ей нужны документы.
В течение недели он каждый вечер лазил на нее. И она с бесконечным отвращением терпела эти муки. На восьмой день у мужа опять начали наливаться кровью глаза. На этот раз он ее оставил в покое на полгода. Он каждый вечер обвязывал шею платком мол, болен, не трогать.
Маша наконец-то получила пермессу – разрешение на проживание в Италии. Но, как оказалось, этот документ действителен лишь два года. А брак с иностранцем действителен лишь через три года и три месяца. Это значит, что ей нужно жить с ним до получения следующей пермессы.
– О, Боже мой! – Маша потихоньку проревела весь день.
А он и не заметил ее печальных и зареванных глаз. Она просто не могла больше с ним жить. Как ей хотелось вернуться домой, в Россию. Но как же оставить здесь своих любимых детей. Тем более что и у дочери не все гладко. Марио, очень добрый и хороший человек, но когда доходило до финансов, Даше приходится устраивать скандалы, вплоть до собирания чемоданов, чтобы вернуться в Россию. Он был не беден, в банке у него достаточно круглая сумма лежала, но он так воспитан, что из банка деньги брать нельзя. Туда нужно их постоянно вкладывать на будущее.
Даша ругалась:
– Какое будущее? Тебе уже пятьдесят лет. Ты что, еще сто лет собираешься жить! Ты разве живешь? Ты существуешь! Ешь что попало, что подешевле. Одеваешься в одежды, из которых давно вырос. В доме у тебя пусто и некрасиво! Деньги нужны, чтобы хорошо жить, а не чтобы они в банке лежали!
Но у Марио на этот счет был свой противоположный взгляд и переубедить его было невозможно. И все же он побаивался, что молодая и такая любимая жена вдруг уедет и увезет с собой этого чудесного малыша, к которому он прикипел сердцем. И он иногда давал жене денег на ее прихоти. Постепенно на столе у них появилась хорошая еда. Дом наполнился разными красивыми вещами и цветами. Дочь приодела себя, сынишку и мужа. Марио очень нравились изменения в доме, но его старая мать иногда бурчала.
– У нас же все есть, зачем покупать? Деньги нужно экономить.
И иногда Марио просил Дашу:
– Не показывай родителям.
А Даша думала:
«Бедный мой муж. Он, видать, не такой уж и жадный. Он просто боится своей мамы».
Однажды зайдя на кухню, она услышала, как мать ругает Марио:
– Если ты так будешь тратить деньги, ты быстро станешь нищим.
Даша сделала вид, что не поняла. Она знала, что денег у них достаточно и нищими они не станут, если акции, в которые вложены деньги, не прогорят.