Выйти замуж за лорда
Шрифт:
– Отпустите нас, пожалуйста! Мы мигом исчезнем, леди! Отпустите, будьте милосердны…
Констанс повернулась к Джозефу:
– Я не в состоянии это видеть, сэр. Отпустим их на свободу, а разорвать на клочки вы можете и меня, я остаюсь!
Она направила на него пистолет.
– Что, черт возьми, вы тут надумали? – рявкнул Джозеф, ничего не понимая.
Но прежде чем он собрался расспросить ее, все четверо грабителей уже скрылись в лесу. Чуть помешкав, вслед за ними побежал и кучер. Споткнувшись, он оглянулся на них дикими от испуга глазами.
– Мисс Ллойд, я требую,
– Хорошо, мистер Смит, но подождите одну минуту. – Запрокинув голову, она издала нечеловеческий, леденящий душу вопль, какого мистер Смит и вообразить не мог, ибо никогда ничего подобного в своей жизни не слышал. Сделав паузу и вежливо улыбнувшись мистеру Смиту, Констанс повторила его еще раз, и этот вопль был еще красноречивее прежнего, ибо он должен был возвестить о ее конце.
После этого мистер Смит совсем лишился дара речи. Повернувшись и посмотрев на то место, где еще недавно стояли четверо разбойников, он лишь услышал доносившиеся из леса испуганные голоса. Чем больше они отдалялись, тем сильнее в них звучал страх.
– Думаю, мистер Смит, нам пора в путь. – Глаза Констанс снова остановились на пятне крови на его сорочке. – Вы ранены, мистер Смит?
Вслед за ней Джозеф Внимательно осмотрел свою одежду.
– О! – воскликнул он, взглянув наконец на свои руки. Кожа на костяшках пальцев была содрана, видимо, в драке, в лесу со вторым верзилой. – Это сущий пустяк, – успокоил он Констанс.
– Мистер Смит, – промолвила она, глядя в сторону. – Спасибо вам.
Стало вдруг очень тихо. Это даже была не тишина, а скорее невидимая связь, искренняя и безмолвная, и была ока настолько ощутимой, что заставила Констанс сделать шаг назад, словно она хотела ослабить напряжение этого момента. Но из этого ничего не получилось.
– Я рад, что смог помочь вам, – ответил он.
– Итак… – Она выпрямилась и постаралась, чтобы ее голос, был бодрым и деловым.
Джозеф улыбнулся, когда увидел, что она подошла к куче боевого хлама, которую оставили бандиты.
– Интересно, неужели у разбойников до сих пор популярны цепи как вид оружия?
– Мисс Ллойд…
– Надеюсь, вы не уплатили кучеру, вперед? Он не отработал даже тот день, на который подрядился, и к тому, же оказался подлым трусом.
– Мисс Ллойд, расскажите мне, что здесь произошло.
Жар запылал где-то в груди, перешел на шею и предательским румянцем залил лицо, свидетельствуя о той сумятице чувств, в которой она, казалось, не смела, себе признаться.
Должна ли она рассказать ему все?
– Я хочу знать, мисс Ллойд, почему они убежали?
Опустив глаза, она молча стряхнула юбку.
Как одно мгновение может вместить в себе и облегчение и вместе с ним разочарование!
– Я сказала им, что вы маньяк-убийца, сэр. Надеюсь, вы не останетесь на меня в обиде за это. Все четверо теперь думают, что чудом спаслись от страшной смерти, а сейчас вы приканчиваете меня. К сожалению, кучеру больше понравилось их общество, чем наше.
Удивление и недоверие на его лице сменилось широкой улыбкой. Констанс хотела отвести глаза, но не смогла и продолжала смотреть на него. Его рот, при первом взгляде привлекший ее внимание,
У нее перехватило дыхание от сознания, что Джозеф Смит, оказывается, удивительно красивый мужчина. Не в обычном смысле этого слова, разумеется. Не то чтобы он был элегантен, вылощен, как красавец Филип. В мистере Смите было обаяние силы, которое делало его красивым, похожим на дикого зверя. Не его одежда бросалась прежде всего в глаза и не его прическа. В Филипе она всегда невольно отмечала его ухоженность, безукоризненность его одежды. В мистере Смите ей нравилась естественность, врожденное изящество, которое не создает ни хорошая стрижка, ни отличный крой одежды.
Она судорожно сглотнула, глядя в его глаза. Они были карие и искрились при дневном свете. Его лицо, крепкий квадратный подбородок, высокие скулы, которые становились еще выше, когда он улыбался, небольшой шрам на одной из них, откинутая со лба упрямая прядь…
– Вы умница, мисс Ллойд. Будет что рассказать Филипу.
Для Констанс это было как ушат холодной воды. Вздрогнув, она окончательно вышла из мира мечтательных созерцаний.
– Нет, пожалуйста, прошу вас, не говорите ему ни слова об этом!
– Почему, черт возьми?
– Потому что… Понимаете… – Почему она не хотела, чтобы об этом узнал Филип? Наконец она поняла и сказала еле слышно: – Я вела себя не как леди. Я менее всего хочу привлекать сейчас внимание к себе. Прошу вас.
Улыбка медленно сходила с лица Джозефа.
– Как повела бы себя леди в данном случае, мне трудно судить, но, по-моему, лучше остаться в живых, чем соблюдать правила светского этикета.
Прежде чем ответить ей, он пристально посмотрел на жаркий румянец, заливший ее лицо, и понял, что она сгорает от стыда. Он ни в коем случае не хотел своими вопросами усугубить ее смущение, но мысль о том, что она стыдится своей смелости и находчивости, немало огорчила его. Он ответил ей без улыбки:
– Как вам будет угодно.
Какое-то время они стояли в полном молчании. Наконец она спросила:
– Что мы будем теперь делать, мистер Смит? Далеко ли отсюда до города?
Глядя на него вблизи, Констанс вдруг заметила, что у него веснушки. Их можно было разглядеть, только если стоять совсем близко к нему и внимательно вглядываться. Но это, бесспорно, были веснушки. Это открытие почему-то умилило ее.
«Совсем как мальчишка!»
– Боюсь, я этого не могу вам сказать, мисс Ллойд. Я никогда не ездил, по этой дороге.
– Вам нужно промыть и перевязать рану, – сказала она тихо.
Джозеф, вздохнув, вдруг прямо, посмотрел в глаза Констанс.
«Какие у нее удивительные глаза!» – подумал он и не нашел в них ни коварства, ни притворства.
Он поймал себя на том, что верит ей. До сих пор, насколько он помнил, у него не было доверия к женщинам.
Констанс сделала шаг назад и наступила на подол собственной юбки. Он быстро, не колеблясь, уберег ее от падения, придержав за талию.
Кашлянув от волнения, он тут же опустил руки. Как только он перестал чувствовать тепло ее тела, ему вдруг снова захотелось дотронуться до нее.