Выйти замуж за некроманта
Шрифт:
— Мало вам брат зла причинил при жизни! — посетовала Мери-Джейн, — Так теперь еще и после смерти…
— Перестань! — оборвала её Элионора. Огонь в камине ярко вспыхнул, девушка поморщилась, понимая, что не смогла сдержать свой дар.
Но ей просто невыносимо было слышать эти причитания. Она хорошо сознавала, что невоздержанность Альберта, его постоянные попойки, на которых присутствовали и женщины — все это бросало тень и на безупречную репутацию сестры. Но у Элионоры было богатое приданое. Это искупало очень многое, и потому
Это все было раньше. Теперь Альберт мертв, сложил голову на плахе, земли конфискованы, а сама Элионора…
Показалось, что кто-то поднимается по лестнице. Девушка с испугом взглянула на дверь. Даже если попросить горничную закрыть на засов, вряд ли подобная преграда остановит могущественного некроманта.
Огонь внутри с надеждой вспыхнул, но Элионора покачала головой. Не стоило применять магию, тем более по отношению к собственному мужу. Церковные обеты нерушимы, и строго карают клятвопреступников. Девушка задумчиво покрутила на пальце кольцо, которое лорд Уиллморт надел ей на палец в часовне.
Темный камень в замысловатой оправе из белого золота. Наверняка, артефакт. Элионора чувствовала легкое вмешательство чуждой ей магии. Эта магия была теперь повсюду: дом привыкал к новому владельцу.
Старинное имение, веками хранившее верность одному роду вынуждено было принимать чужака, поскольку, в этом Элионора не сомневалась, ритуал передачи имения новому роду был проведен его величеством Генрихом Десятым по всем правилам. Теперь старому дому оставалось лишь со скрипом подстраиваться под нового хозяина.
Генрих Десятый. Молодой король, вступивший на престол пять лет назад. Он тоже присутствовал при казни. Стоял на специальном помосте в окружении стражников и старательно избегал смотреть в ту сторону, где стояли семьи приговоренных. Впрочем, и семей-то не было. Две рыдающие матери, один убитый горем старик…
И Элионора, удерживаемая лордом Уиллмортом лично. «Даже не смейте отворачиваться!»
Девушка с тоской взглянула на стены, еще недавно бывшими ей родными. Отчаяние вновь охватило её. Теперь все здесь принадлежало некроманту, в том числе и она сама.
— Триединый, — девушка закрыла лицо руками, все еще стремясь сдержать слезы. — что я наделала!
Давно копившиеся слезы хлынули из глаз. Горничная с тяжелым вздохом неуклюже обняла хозяйку за плечи, прижала к себе, пытаясь хоть как-то утешить.
— Мери-Джейн, мне страшно, — призналась девушка чуть позже, когда рыдания утихли, и она смогла связно рассказать все события сегодняшнего дня.
Служанка лишь вздохнула в ответ.
— Не расстраивайтесь, миледи, — произнесла она, стараясь, чтобы голос звучал рассудительно. — Вы сделали правильный выбор.
— Ты так думаешь?
— Конечно! — горничная постаралась вложить в слова всю уверенность, которую не испытывала сама. — Подумайте, что бы ждало вас в монастыре? Одинокая келья? Заточение? Молитвы? А так вы стали женой
— Который является могущественным некромантом и начальником Тайной канцелярии.
— Ну… у всех есть свои недостатки… зато, говорят, он весьма щедр и не принуждает женщин…
— Он их покупает.
— Не всех… — Мери-Джейн слегка смутилась, но продолжила, зачем-то перейдя на шепот. — В столице ходили слухи, что лорд Уиллморт околдовывает женщин своей Тьмой, и те приходят к нему сами, чтобы отдаться.
— Что за глупости! — фыркнула Элионора скорее по привычке. Она вдруг вспомнила брачную церемонию и то, как не могла вымолвить ни слова, но упрямо продолжила. — Насколько я знаю, лорду Уиллморту нет нужды применять магию, женщины и так падают к его ногам.
— Тогда наверняка у милорда есть любовница, и стоит полагать, он не станет вам сильно докучать, — рассудительно продолжила горничная. — В любом случае, вам стоит радоваться этому союзу. Ну а коли невмоготу станет, монастырь и замужнюю примет, главное — одарить щедро!
— Да, возможно, ты и права, — устало отозвалась Элионора, не желая больше обсуждать эту тему. — Надо собрать вещи.
Она хотела помочь Мери-Джейн уложить немногочисленные вещи, но служанка решительно воспротивилась этому. Не помогли даже уверения, что лорд Уиллморт обещал не приходить сегодня ночью к жене.
— Тогда тем более, миледи, вам просто необходимо выспаться. Я слышала, что милорд приказывал подать экипаж на рассвете. Так что, ступайте в постель и предоставьте старой Мери-Джейн заняться своими обязанностями!
Чувствуя себя слишком усталой, чтобы возражать, девушка подчинилась. Мери-Джейн помогла хозяйке раздеться, долго расчесывала, а потом заплела огненные пряди в косу и принесла теплое молоко с травами. Элионора опасалась, что заснуть все равно не удастся, но усталость взяла свое, и девушка не заметила, как погрузилась в глубокий, вязкий сон.
Снилось ей все тоже: казнь. Некогда площадь Чести была главной площадью города. Тесная, вымощенная булыжниками, теперь она находилась на границе с трущобами. Именно там безумный король огласил свое завещание, именно там первый шиир Артли принес присягу, и именно там казнили Альберта. Символично.
Серые стены домов, плотным кольцом окружавших площадь, темные проемы окон, пестрая толпа. Элионора заметила, что многие пришли семьями и с детьми. В отличие от аристократов простолюдины не гнушались подобными кровавыми развлечениями.
Впрочем, аристократы тоже были. Генрих Десятый решил, что казнь дворянина, посмевшего поднять руку на своего сюзерена, должна послужить уроком остальным.
Представители всех знатных родов расположились на специальном балконе. Мужчины, в отличие от семей заговорщиков, женщин там не было. Слишком знакомые по прежней жизни, где Элионора Артли блистала, они теперь старательно отворачивались от сестры заговорщика.