Выжить после смерти
Шрифт:
– Вадик, ну как тут? Нужна помощь?
– Да пока нет…
– Иди поспи нормально в ординаторской, я подменю тебя, – он говорил еле слышным шепотом, чтобы не потревожить сон пациентов.
– Можешь не шептать… Один в коме, – он кивнул на мужчину, на котором и живого места не было, все лицо и шея, торчащие из-под тонкого одеяла, покрыты синяками и гематомами, – а вторая под такой дозой обезболивающего и снотворного, что и пушкой не разбудишь…
– Так может тогда не стоит сидеть тут…
– Стоит! Если переживет ближайшие несколько часов, – он снова кивнул на мужчину, – может, и выкарабкается.
– Больше нет пострадавших, судя по тишине?
– Вроде нет… А тебе мало?
Олег со злостью посмотрел на него, тогда Вадим отвернулся и
– Извини… Тяжелая ночка!
– Между прочим, я был здесь же!
– Я же сказал, извини!
– Ладно, проехали! – Олег подошел к окну, – ты посмотри, солнце светит! Словно ничего и не было!
– А ты на улицу выйди, – отозвался Вадим, – сразу это ощущение и пройдет!
Олег не стал ничего отвечать, просто вышел из палаты, прошел мимо приемного покоя, в котором тоже все спали, и открыл дверь на улицу. Было 11 утра, в чистейшем голубом небе светило яркое солнце, но что творилось на земле… Машины утопали в еще не засохшей грязи, часть из них разбита упавшими деревьями, в некоторых местах линии электропередач оборваны, асфальтированной дороги, которая была в 20 метрах от больницы, не видно за валяющимися листьями, мусором и различными обломками разного размера. Будто прошел тайфун, но его, как рукой сняло… Олег хотел пройти к своей машине, чтобы понять, цела ли она, но тогда пришлось бы идти по щиколотку в грязевой массе. Он махнул рукой и вернулся в здание больницы.
Роман оттолкнул в сторону валявшуюся на его пути ветку дерева и поднялся на крыльцо своего дома. Одно из окон было разбито, но он даже не обратил на это внимания. Мужчине было 39 лет, высокий рост, широкие плечи, спортивное телосложение, как и у большинства тех, кто работал в шахтах. Черные волосы и глаза стального цвета делали его внешность угрожающей и отталкивающей.
Он вошел в дом, скинул обувь, при этом пошатываясь и придерживаясь за дверной косяк. Из кармана выпала на пол недопитая бутылка коньяка, но не разбилась, а так и осталась лежать. Только не она была причиной того, что он нетвердо стоял на ногах, а смертельная усталость. Он и еще несколько шахтеров из разных бригад входили в группу по разрешению чрезвычайных ситуаций. Сегодняшняя ночь была самой тяжелой за все три года, что он работал шахтером и спасателем… Ни одно обрушение в шахте, ни одна буря до этого не вызвали столько смертей, как сегодня, а главное, что кому-то он мог помочь, но не успел…
Вчера вечером он ехал с одним из шахтеров в город с пляжа, когда началась буря. В их машине, которая была оборудована, как спасательная, находилась рация, по которой объявили о чрезвычайном положении в городе. Роман сам потом не мог вспомнить, как так получилось, что он увидел в нескольких десятках метров от них девушку, которую накрыло волной и смыло в море с дороги. Он не осознавал, думал ли о том, что сам может отправиться ко дну, не понимал, насколько это опасно. Сейчас понимал, но не в тот момент, когда увидел ее во вспышке молнии. Когда он оказался в воде, видимость была практически нулевой, его качало на волнах, как на жутком аттракционе, он смог рассмотреть ее снова еще буквально на мгновение, тогда вложил все свои силы в то, чтобы достигнуть места за несколько секунд. Плавал он очень быстро, и ему повезло. Роман оказался рядом с девушкой как раз в тот момент, когда она прекратила сопротивление и, наглотавшись воды, уже была без сознания. Какие-то мгновения оставались до того момента, как она пошла бы ко дну, но он успел ухватить ее за руку. Мужчина старался выплыть из этой мясорубки, волны качали его в разные стороны, много сил ушло на то, чтобы преодолеть стихию. В его мозгу была единственная мысль, что он не может сдаться, выбиться из сил, ведь в его руках еще одна жизнь.
Теперь он не мог вспомнить, сколько ушло времени на то, чтобы снова достигнуть берега, оно остановилось. Вода, казавшаяся парным молоком во время купания на пляже, теперь пронзала холодом. Словно сквозь какую-то пелену он слышал крики своего друга Михаила и ориентировался на них, как
Роман успел отдохнуть и согреться, пока они ехали до больницы. Еще в машине трясущимися от холода руками он пытался привести ее в чувства, но она не реагировала. И когда Михаил вернулся со словами, что она жива, словно тяжкий груз упал с его плеч.
Рация разрывалась от многочисленных сообщениях о страшных авариях, разрушенных домах, людях, не успевших спрятаться от стихии и понесших за это наказание. Роман с Михаилом вытащили из смятой, словно консервная банка, машины женщину с ребенком, помогли старику добраться невредимым до дома, отвезли в больницу еще нескольких пострадавших от обрушений, но… Уже когда начало светать, они подъехали к дому, рядом с которым рухнул каменных столб, на нем висели оголенные провода, искры летели во все стороны, и никто не мог понять, как это произошло. Маленький мальчик оказался отделенным от своих родителей, с одной стороны мешал наполовину развалившийся сарай, прислоненный к железному забору, с другой широкая канава, уходящая под этот забор, в которую летел салют из искр. Ребенок надрывно орал, как и его мать, пытавшаяся взобраться на сарай и падая с него, а отец тщетно старался дозвониться хоть кому-то, чтобы отключили электричество. Крики людей тонули в окружающем шуме – ветки деревьев с шумом ударялись о дом, всевозможные обломки, подхватываемые неимоверно сильными порывами ветра, беспорядочно кружили, каждый раз готовые приземлиться на головы людей, раскаты грома не давали ушам отдыха ни на минуту. Из-за высокого напряжения в проводах, в хаотичном порядке подбрасываемых ветром и падающих обратно в лужи на земле, их жизни повисли на волоске. Увидев это, Роман бросился к тому же сараю, Михаил оттащил женщину. Взобраться по мокрому скользкому дереву было невозможно, к тому же была вероятность того, что старая постройка не выдержит, тогда столб упадет на землю прямо в канаву и глубокую сплошную лужу, в которой утопали ноги мальчика.
– Топор? Где топор???!!! – не своим голосом закричал Михаил, видя, что времени у них мало. Отец ребенка с бешенными от ужаса глазами кинулся к крыльцу дома и вернулся с огромным топором, который Роман выхватил из его тщедушных ручонок, и стал рубить стену сарая, с одной стороны. У него получилось, он оказался внутри постройки, оставалось нанести всего несколько ударов, чтобы для мальчика открылся спасительный проход, но случилось то, чего они не ожидали… Обезумевший от страха ребенок дернулся в сторону от внезапного более сильного потока искр и поскользнулся… Он упал прямо на камень, ударившись о него головой… Когда Роман смог схватить его на руки, у него уже были стеклянные глазки, на которые стекала струйка крови, быстро размываемая дождем…
Уехав от безутешно рыдающих родителей, Роман с Михаилом не сказали друг другу ни слова… Каждый из них думал об одном. Всего несколько секунд! Возможно, успей они раньше, не остановись попить воды, не сбегай перед этим в туалет, и все было бы иначе. Стоила ли молодая пара, в которой парень сломал руку, и они отвезли его в больницу, такого пристального внимания! Если бы можно было знать заранее, они бы стремглав бросились к тому дому… Но поздно! Все то хорошее, что они успели сделать сегодня, все спасенные ими жизни были перечеркнуты смертью этого ребенка. У Романа не шли из головы детские глазки, в которых уже не было страха, не было паники, не было боли, в них больше не было ничего…
Оказавшись дома, мужчина рухнул на кровать прямо в мокрой грязной одежде, на которой остались следы крови. Он моментально забылся мертвым сном.
Прошло не больше пяти часов, как его разбудил звонок мобильного телефона. Этого времени было чертовски мало для того, чтобы прийти в себя после такой ночи, и теперь он долго не мог понять, что это за звук, пока не ощутил около себя вибрацию и ладонью не нащупал трубку.
– Але, – ответил он и закашлялся, прогоняя сон.
– Ром, ты как? Успел отдохнуть? – это был голос начальника местной станции МЧС.