Выжить с Рейн
Шрифт:
— Потому что ты нуждаешься в этом больше, чем я.
Я правда не имел ни единого предположения, как она решилась сделать это, но она закрыла глаза, затем открыла рот, я тем временем сделал надрез на хребте и поднес его к ее губам.
— Соси сильнее, малышка, — я изо всех сил пытался отогнать картинки, как я толкаюсь чем-то другим в ее ротик. Она сначала скривилась, и я подумал, что Рейн не сможет выпить до конца. — Не останавливайся!
Она послушалась меня и проглотила все так быстро, как только смогла. Это немного
— Это было просто отвратительно.
— Зато не умрешь, — пожал я плечами. — Думал, ты сможешь сделать это более сексуально.
— Ты больной, — Рейн немного скривилась и отвернулась от меня, нервно осматриваясь вокруг.
Я пожал плечами снова, потому что ответить мне было нечего.
— Готова к приему пищи?
— Как ты собираешься это готовить?
— Рейн, малышка, ты что серьезно? — я подавил подступающий взрыв смеха. — Такие принцессы как ты, наверно, знают, что такое суши. Вообще, я должен продавать тебе каждый кусок не меньше, чем за десять баксов.
— Мы будем есть ее СЫРОЙ? — она сморщила нос и скривилась.
— Все, что тебе нужно сделать, так это представить себе рис и васаби, — я улыбнулся, пытаясь ее немного поддразнить. Я отрезал небольшой кусочек и съел его, стараясь долго не жевать, потому что он был совершенно не вкусен. Затем я отрезал еще один и протянул ей.
Рейн посмотрела на маленький кусочек сырого рыбьего мяса в моих пальцах и оттолкнула его обратно ко мне. Она делала так еще пару раз, пока окончательно не решилась и все-таки взяла его из моих рук, положила себе в рот, быстро прожевала и проглотила.
— Это просто ужас.
— Я это прекрасно знаю, — ответил я и улыбнулся, пытаясь не рассмеяться в голос. — Но эта хрень лучше, чем ничего.
— Если суши именно такие на вкус, то я счастлива, что мне никогда не доводилось их попробовать.
— Ты что никогда не пробовала суши? — удивился я. — Я думал, что все светские сучки воспитаны на этом дерьме.
— А с чего ты взял, что я богата? — спросила она меня.
— Потому что ты была пассажиркой на моей шхуне, а это путешествие стоит целое состояние, — уверенно ответил я. — Ты должна быть такой.
— Нет, я не богата, — четко выделяя каждое слово, сказала она. — Я тебе уже говорила, что мой отец был полицейским. Он не зарабатывал много.
Ну, да, это я помнил. Как я смог понять, ее мама была кем-то вроде врача или менеджера, или что-то в этом роде.
— Тогда, как тебе удалось попасть на мою шхуну?
— Я воспользовалась денежной компенсацией, которую выплатило государство после смерти отца, — ответила она. — Я никогда не хотела этих денег, но они все равно были перечислены мне. И Линдсей убедила меня потратить большую часть на этот круиз.
— Тебе следовало бы арендовать коттедж в Аспене или что-то типа того.
— Думаю, ты прав.
— Но стой, если бы ты сделала
По крайней мере, я заставил ее улыбнуться.
— Ты та еще задница, — согласилась она.
— Да, я знаю это, — сказал я, все еще улыбаясь. Я поднял следующий кусочек сырого мяса. — По крайней мере, я полезная задница.
— Почему ты вдруг стал… таким веселым? — спросила она.
Я откусил еще кусочек мяса и съел его, глядя на нее.
— Я всегда такой после боя, — в конце концов, ответил я ей. — Это что-то вроде
остаточного всплеска адреналина или типа того.
— Это поэтому ты начал пить? Чтобы избавится от излишка энергии или еще по какой-то причине?
— Нет, — сказал я хмуро и покачал головой. — Я мог себе позволить пригубить пару баночек пива, но никогда не напивался по-настоящему после боя.
— Когда ты стал пить в таких количествах?
Я взглянул на нее и понял, что она определенно настроена получить ответы и не отстанет, пока я не отвечу что-нибудь или пока не засуну ей гребаный кляп в рот. Я не хотел этого делать, ну, не совсем кляп я хотел ей засунуть. Знаю — я долбаный развратник.
— До моего последнего боя я по-настоящему и не пил.
— Ты проиграл?
— Я никогда не проигрывал, — фыркнул я. Проигравшие никогда не выходили живыми из боя.
— Расскажи мне об этом, — потребовала она.
— Доедай и дай мне сперва вычистить это дерьмо, — выдохнул я.
Мое настроение немного подпортилось, и мы ели в тишине, пока ни один из нас не смог больше это есть. Я позволил нам выпить больше воды, чем обычно, так как на данный момент ее было достаточно, а белки в рыбе требуют больше жидкости для переваривания. Я думал о том, чтобы отрезать большие куски от черного каранкса и разделать их на полосы для сушки, но сомневался, что у нас будет достаточно воды, чтобы запить эту еду, поэтому передумал. Рейн помогла мне помыть навес, на котором мы чистили и ели рыбу, промыть полотенца и вернуть навес на место, чтобы он защитил нас от утреннего солнца.
Как только мы оказались вновь под навесом и устроились, я вздохнул и посмотрел на нее. На нее едва падал свет от маленького фонарика на солнечной батарее, который висел на навесе. Свет был в нашем распоряжении только на несколько часов, и я задался вопросом: сколько времени займет пересказать ей все.
Часть меня была рада, с нетерпением ожидая этого. Я никогда и никому не рассказывал, что произошло. Большая часть меня была испугана, потому что я не хотел, чтобы она знала такие подробности обо мне. Я сделал глубокий вдох и решил просто покончить с этим.