Выжить вопреки
Шрифт:
В ответ прозвучал нестройный гул голосов.
– Не слышу ответа!
– он вскинул плеть и ударил её концом по первому ряду. Мою единственную руку обожгло как огнём, но я стерпел.
– Запомните раз и навсегда! Ко мне надо обращаться только как "Господин". Вам всё ясно?!
– Да, Господин!
– на этот раз мы ответили намного старательнее.
– Тогда для начала посмотрим, на что вы годитесь. Разбирайте оружие.
Вместе с остальными я подошёл к стойке и тоже начал присматривать что-нибудь для себя.
– Но всё затуплено, - удивился какой-то
Тут же прозвучал свист плети, и он вскрикнул от боли.
– Как надо ко мне обращаться?!
– взревел инструктор.
– Господин!
– зажимая рассеченное плечо, ответил раб.
– Вот то-то. Запомните, рабы, пока вы не гладиаторы и не имеете права держать в руках настоящее оружие. Так что выбирайте быстрее и становись в ряд. Живо!
– он угрожающе покрутил плёткой.
Все быстро разобрали оружие и вернулись на площадку.
– А тебе что - нужно особое приглашение?!
– рядом со мной щелкнул конец плети.
– Господин, я не могу подобрать для себя оружие среди этого, - быстро проговорил я.
– Вот как?
– он удивлённо посмотрел на меня.
– Похоже, у нас тут выискался "особенный".
На его лице появилась хищная улыбка, а я мысленно обругал себя за глупость. Надо было брать то, что есть и не привередничать.
– Что ж, в таком случае у меня есть для тебя кое-что особенное. Харч!
В помещение вошел один из помощников инструктора.
– Да, Господин?!
– Принеси-ка сюда два глинштейна.
– Слушаюсь!
Через некоторое время парнишка притащил какой-то увесистый свёрток, положил его на один из стеллажей и поспешил скрыться. Инструктор подошел к нему и развернул.
– Это оружие называется глинштейн, - он поднял одной рукой здоровенный меч. У него была длинная рукоятка, на которой могла поместиться еще одна рука, если бы она у меня была и витиеватая гарда, из которой начинался широкий чёрный клинок с тупым концом. Таким оружием невозможно было бы производить колющие удары, но зато очень удобно наносить рубящие.
– Если ты продержишься против меня хотя бы две минуты, он будет твоим.
Он бросил мне меч. Глинштейн оказался тяжёлым для одной руки, но мне удалось его удержать.
– Ну, а если не справишься, то я тебя убью, - инструктор улыбнулся и напал первым.
Он оказался настолько быстрым, что я с трудом успел блокировать удар. А потом началось настоящее избиение. Раньше мне казалось, что простой человек не может двигаться с той же скоростью, что и я, но теперь мне стало ясно, насколько это было ошибочное мнение. Он не уступал мне и даже превосходил почти во всём. Единственный способ стать быстрее заключался в том, чтобы принять боевую форму.
Удары сыпались один за другим, и у меня с трудом получалось их блокировать. Но он всё убыстрялся и убыстрялся.
Неожиданно инструктор проделал какой-то хитрый прием, и меч вылетел из моих рук. Тут же у моего горла оказалось лезвие его глинштейна.
– Что ж, ты продержался пять минут, - улыбнулся он.
– Неплохо для однорукого. Видно, что тебя когда-то тренировал мастер меча. Но всё
Он убрал меч и отошёл.
– Я обещал, что этот меч будет твоим, так оно и будет, но только когда ты выйдешь на Арену. А пока я буду тренировать тебя на его муляже и по особенной программе, - инструктор вернулся к стеллажу и положил оружие обратно, а сам вновь взялся за плётку.
– А ну, быстро в строй, раб!
Я поспешил исполнить приказ.
– Кто-нибудь, забейте меня до смерти подушкой!
– простонал я, укладываясь на свой стог сена. Инструктор наконец-то отпустил меня с тренировки, и я смог вернуться в камеру.
– Вот возьми, поешь, - Думблер помог мне усесться и подал миску с едой. Хорошо, хоть нам теперь стали нормальную еду подавать.
– Спасибо, дружище. Не знаю, что бы я без тебя делал, - поблагодарил я его.
– Да пустяки.
Я с удовольствием принялся за еду.
Прошло уже полмесяца с тех пор, как нас доставили в столицу и начали тренировать. Нас учили не только действовать слаженно как целый отряд, но и одиночному бою. Судя по разговорам стражников, которые мне удавалось подслушать, получалось, что такая система тренировок раньше не практиковалась. Максимум, чему учили будущих гладиаторов, одиночному бою, но никак не слаженным действиям отрядом. Это меня удивило, но раздумывать возможности не было. Инструктор гонял меня так, что даже мой улучшенный организм не выдерживал. Теперь стало ясно, что Леона попросту жалела меня на тренировках. Однако этот темп тренировок стал приносить свои плоды - глинштейн больше не казался в моих руках оглоблей. Даже одной рукой. Хотя восстановление и проходило медленно, но моя рука выросла уже почти до локтя. Мне с трудом удавалось прятать руку под рубашкой, что приносило дополнительные неудобства.
Но не только мне приходилось трудно. Нещадно гоняли весь наш десяток. Под конец дня некоторые не могли даже встать после тренировок. Но еще никто не умер, как грозился вначале инструктор. Хотя порой некоторых забивали почти до смерти. Со мной тоже было один раз такое, но, в отличие от простых людей, восстановился я намного быстрее.
Кое-что нам с Думблером удалось узнать и про тех гладиусов, с которыми нам придётся драться на Арене. По всему выходило, что это гладиаторы, которые уже давно сражаются, но не имеют прав на свободу. Однако некоторым из них разрешается быть инструкторами для новобранцев. И обруч на голове является отличительным знаком каждого гладиуса.
– Манве, нам надо с тобой поговорить, - однажды сказал мне Думблер, когда я закончил со своим ужином.
– О чём?
– мне сейчас не хотелось говорить.
– О будущем. Нам скоро драться на Арене.
– И что?
– произнес я, разместившись на своей лежанке.
– А то, что там будут командные бои, а у нашего десятка нет командира.
– Это я заметил.
– Так вот, мы тут посовещались и решили, что ты подойдёшь на эту роль.
– Что?!
– я подскочил от удивления.
– Я? Командиром нашего десятка?