Выжить. Вернуться. Отмстить
Шрифт:
— А если начальник штаба прикажет вновь бежать за вами?
— Пошлешь его к чертовой матери!
— Я не могу, я рядовой! Меня за это посадят!
— Тогда вновь придешь! Вопросы?
— Никак нет, товарищ капитан!
— Свободен!
Отпустив посыльного, капитан протер взмокший вдруг лоб. Черт, а ведь он только что едва не убил Ирину. Вывернулась, сучка. Все замутила. Перевернула с ног на голову. Мразь. И как он раньше не раскусил ее? Но верно говорят, об измене жены последним узнает муж. Выяснить бы еще, с кем она загуляла? А лучше на месте застукать. Да проучить как следует.
Капитан разделся, бросив одежду на диван комнаты, вошел в ванную. Встал под упругие струи воды.
В 8.22, все же похмелившись пивом (первый раз в жизни!) и приняв относительно сносный вид, Макаров захлопнул дверь квартиры, машинально бросив ключ в карман брюк. Вышел на улицу. На скамейке у подъезда сидел посыльный. Поднялся, увидев офицера:
— Это опять я, товарищ капитан. Начальник штаба в роте рвет и мечет. С ним еще один офицер, капитан, по-моему, начальник разведки.
— Тот тоже рвет и мечет?
— Нет! Тот все больше молчит. А майор орет. Как я вернулся, спросил, где вы? Я в ответ: будет через двадцать минут. Он как заорет: какие двадцать минут? Потом погнал матом и велел опять к вам бежать. Я прибежал. Сел на скамейку, а тут и вы. Накажут вас, товарищ капитан.
— Тебе-то, солдат, какое до этого дело? Ты о дембеле думай, все веселее станет!
Рядовой улыбнулся:
— До дембеля еще, как до луны пешком!
— Э, Петренко. Это тебе сейчас так кажется. Оглянуться не успеешь, как пролетят полтора года, и поедешь ты домой. К папе с мамой! Девушка-то на гражданке осталась?
— Осталась!
— Ждет?
— Пишет, что ждет! Сестра тоже пишет, что ждет, они подруги. А там, кто ее знает?
— Ты верь ей, солдат! Если любишь! Если чувствуешь, что и она любит, то верь!
— Вернемся, поглядим!
— Тоже верно! Но пошли, Петренко, в Часть, а то майор Гласенко голос сорвет.
Начальник штаба, увидев Макарова, крикнул:
— Что значит ваше поведение, капитан?
— А чем оно вам не нравится?
— Подразделению предстоит выполнение боевой задачи, а вы?
— Что я?
— Да вы пьяны?
— Неужели?
— Макаров, в чем дело?
Ротный обратился к командирам взводов:
— Осмотр личного состава провели?
Ответил остающийся в Части старший лейтенант Щукин:
— Провели, товарищ капитан!
— Бойцы готовы к выходу?
— Готовы!
— Тогда пусть Брылин с Герасимовым ведут группы к вертолетным площадкам.
— Есть!
Отдав распоряжение взводному, Макаров повернулся к начальнику штаба:
— Ты чего тут разорался, майор?
Гласенко от негодования чуть не поперхнулся:
— Как вы смеете обращаться
— Не нравится? А бойцам и младшим офицерам, думаешь, нравится, когда на них матерком? Или тебе можно?
— Я, я немедленно доложу командиру полка о вашем состоянии и поведении. И буду настаивать на отстранении вас от командования подразделением.
Макаров усмехнулся:
— А в горы вместо меня сам полетишь? Развеешься немного. В штабе скучно мозги сношать заместителям да помощникам, в горах повеселее будет. Особенно когда увидишь, как в тебя дух целится. Так что давай, докладывай, я не против замены. Хотя ты отвертишься, скорей Рубанюка вместо себя подставишь.
Дмитрий повернулся к начальнику разведки:
— Готов, Стасик, за бандой Черепа поохотиться? Может, ты так и рвешься в бой, а тебя начальник штаба не пускает? Так видишь, появился шанс отличиться. Не завалят, вернешься с перспективой если не орден, то медаль получить. Ну что, начальники? Что решать-то будем? Время идет!
Начальник разведки, чувствуя, что разгорается нешуточный скандал и он реально может по приказу Коршунова заменить строптивого Макарова, обратился к Гласенко:
— Товарищ майор! Разрешите убыть в штаб и заняться делами? Не исключено, что до отправки подразделения из Москвы поступят новые разведданные!
Начальник штаба махнул рукой:
— Иди! Но находится на рабочем месте!
— Есть!
Развернувшись и козырнув по уставу, Рубанюк побежал через плац к штабу.
Макаров спросил начальника штаба:
— Так будешь докладывать командиру полка о моем поведении, несовместимом с выполнением обязанностей командира роты спецназа и сводного подразделения боевого применения?
— Уже поздно что-либо менять! Командуйте личным составом. Разберемся с вами после возвращения.
— Ты мне пальчиком не грози, я тебе не пацан. А насчет разобраться? Разберемся. Отчего нет?
Гласенко, надвинув фуражку на лоб, что-то пробурчал и отправился к штабу вслед своему подчиненному.
К Макарову подошел Щукин:
— Лихо ты их осадил, командир! Уважаю. Я бы так не смог!
— Достанут, Слава, сможешь! Начальники, мать их! Разведчик, ни разу в разведку не ходивший, да НШ, ротой не командовавший. Нормально, да? И это в полку особого назначения. О чем сие говорит? О том, что Коршун подбирает себе жополизов. Посмотри, кто в штабе сидит? Либо люди полкана, либо те, кого к Коршунову из Москвы прислали. Им служба в особом полку для дальнейшей карьеры нужна. Годик-два посидят в кабинетах, по ордену на грудь цепанут и вверх, по служебной лестнице.
— Ты действительно не в себе, Дим! Случилось что?
— Слав, хоть ты не лезь в душу. И без тебя хреново.
Командир взвода вздохнул:
— Ясно!
— Что тебе ясно? Ну что тебе, Слава, может быть ясно?
— То, что ты не в порядке.
— У нас сейчас все не в порядке. Или война на своей территории под самым нашим носом — это порядок? Но ладно, где моя экипировка?
— Оружие, бронекостюм, средства связи, боеприпасы, все в канцелярии.
— Ну, так пошли! Пора и делом заняться. Побрехать со штабными еще успеем. Да, чуть не забыл, пока я буду переодеваться, найди мне Валеру Игнатова.